В 1853 году противоречия между Россией и союзными странами Англией и Францией, достигли апогея. Началась война. В 1854 году Турция вступила в эту войну, поддержав Англию и Францию. Союзники решили уничтожить Черноморский флот и Севастополь. В сентябре 1854 году у берегов Евпатория появились вражеские корабли. Всего союзники направили с этот регион 89 больших боевых кораблей, а также более 800 транспортных. В Крыму высадился десант союзного войска, который насчитывал 63 тысячи человек. В Севастополе же находилось 50 тысяч человек, из которых только 22 тысячи были военными.

Оборона Севастополя 1853 – 1856 годов не сулила ничего хорошего. Русская армия была вооружена устаревшими ружьями, которые стреляли только на 100-120 метров. Союзники были вооружены современным оружием, которое позволяло стрелять на дальности 500-700 метров. Русский флот состоял из устаревших моделей кораблей, которые по всем параметра уступали союзному флоту.

Высадка десанта говорила о том, что оборона Севастополя 1853 – 1856 годов должна вестись в двух направлениях: с моря и с суши. Проблема заключалась в том, что Севастополь – город портовый. Все пушки города направлены в сторону моря. Суша укреплена не была. В результате пришлось затопить русские устаревшие корабли, которые после затопления закрыли вход в бухту для Английских кораблей. Те пушки, которые были сняты с кораблей, были установлены в городе, по всему периметру. Союзники готовились к штурму Севастополя, даже начали артиллерийский обстрел города. Но русская артиллерия отвечала массированными и точными ударами, которые вывели из строя многих наступающих. Штурм был отложен.

В течение всей зимы союзники увеличивали численность своего контингента в Севастополе. При этом погода и отчаянное сопротивление матросов удерживали их от штурма. Мелкие стыки между противниками продолжались еще более полугода, пока 18 июня 1855 года союзные силы Англии, Турции и Франции не решилась на штурм. За сутки до наступления началась артиллерийская подготовка атаки. На рассвете начался штурм. Более двух часов продолжался бой. Союзные войска были отброшены русской армией более, чем на 700 метров от крепости. В дальнейшем атаки продолжались неоднократно. Оборона Севастополя 1854 – 1856 годов завершилась в августе. Артиллерийская бомбардировка уничтожила многие укрепления города. Русский главнокомандующий Горчаков отдал приказ уничтожить все оставшиеся укрепления и отступать. Оборона Севастополя 1853 – 1856 годов продолжалась 349 дней. Моряки с честью оборонялись, но были вынуждены отступить. Это поражение стоило русскому правительству поражения в войне.

Причины неудачи при обороне Севастополя очевидны. Ответственность за поражение несут чиновники царского правительства и лично Николай 1. Севастополь находился, как бы в изоляции. Туда практически не было подъездных путей. В результате осажденные моряки практически не получали помощи от государства. К концу осады стали подходить малочисленное подкрепление, которое не могло коренным образом изменить ход сражения. У русской армии было крайне мало патронов, пороха и, самое главное, провизии. Запасы продовольствия и медикаментов в Севастополе были весьма ограниченными. Еще до начала войны царские чиновники разворовали большую их часть. С первых же дней войны в Севастополе начался голод.

Оборона Севастополя 1853 – 1856 годов это пример мужества русского солдата. 11 месяцев моряки, практически не получая поддержки с суши, сопротивлялись сильно превосходящим силам противника. Они оборонялись до последнего. Даже отдав врагу Севастополь, русская армия сделала все, чтобы враг получил разрушенный город, город без укреплений.

Дух в войсках свыше всякого описания. Во времена древней Греции не было столько геройства. Мне не удалось ни одного раза быть в деле, но я благодарю Бога за то, что я видел этих людей и живу в это славное время.

Лев Толстой

Войны Российской и Османской империй были привычным явлением международной политики XVIII-XIX столетия. В 1853 году Российская империя Николая 1 вступила в очередную войну, которая вошла в историю, как Крымская война 1853-1856 годов, и завершилась поражением России. Кроме того, эта война показала сильное сопротивление стран-лидеров Западной Европы (Франции и Великобритании) усилению роли России в Восточной Европе, в частности на Балканах. Проигранная война также показала самой России проблемы во внутренней политике, которые привели ко многим проблемам. Несмотря на победы на первоначальном этапе 1853-1854, а также захват ключевой турецкой крепости Карса в 1855, Россия проиграла важнейшие битвы на территории Крымского полуострова. В данной статье описываются причины, ход, основные результаты и историческое значение в кратком рассказе о крымской войне 1853-1856 годов.

Причины обострения восточного вопроса

Под восточным вопросом историки понимают ряд спорных моментов российско-турецких отношений, которые в любой момент могли привести к конфликту. Главные проблемы восточного вопроса, которые и стали основной для будующей войны, следующие:

• Потеря Крыма и северного Причерноморья Османской империей в конце 18 постоянно стимулировало Турцию начать войну в надежде вернуть территории. Так начались войны 1806-1812 и 1828-1829. Однако в их результате Турция потеряла Бессарабию и часть территории на Кавказе, что еще больше усиливало желание реванша.
• Принадлежность проливов Босфор и Дарданеллы. Россия требовала открыть для черноморского флота эти проливы, в то время как Османская империя (при давлении стран Западной Европы) игнорировала эти требования России.
• Наличие на Балканах, в составе Османской империи, славянских христианских народов, которые боролись за свою независимость. Россия оказывала им поддержку, тем самым вызывая волну возмущения турок по поводу вмешательства России во внутренние дела другого государства.

Дополнительным фактором, который усиливал конфликт, было желание стран Западной Европы (Британии, Франции, а также Австрии) не пустить Россию на Балканы, а также закрыть ей доступ к проливам. Ради этого страны готовы были оказывать Турции поддержку в потенциальной войне с Россией.

Повод к войне и ее начало

Эти проблемные моменты назревали на протяжении конца 1840-х, начала 1850-х. В 1853 году турецкий султан передал Вифлеемский храм Иерусалима (тогда территория Османской империи) в управление католической церкви. Это вызвало волну возмущения высшей православной иерархии. Этим решил воспользоваться Николай 1, используя религиозный конфликт как повод нападения на Турцию. Россия потребовала передать храм православной церкви, а заодно также открыть проливы для черноморского флота. Турция ответила отказом. В июне 1853 года российские войска перешли границу Османской империи и вошли на территорию зависимых от нее Дунайских княжеств.

Николай 1 рассчитывал, что Франция слишком слаба после революции 1848 года, а Британию можно задобрить, передав ей в будущем Кипр и Египет. Однако план не сработал, европейские страны призвали Османскую империи к действию, обещая ей финансовую и военную помощь. В октябре 1853 года Турция объявила войну России. Так началась, если говорить кратко, Крымская война 1853-1856 годоа. В истории Западной Европы эту войну называют Восточной.

Ход войны и основные этапы

Крымская война может быть разделена на 2 этапа по количеству участников событий тех лет. Вот какие это этапы:

1. Октябрь 1853 – апрель 1854. В ходе этих шести месяцев война была между Османской империей и Россией (без прямого вмешательства других государств). Существовало три фронта: Крымский (Черноморский), Дунайский и Кавказский.
2. Апрель 1854 – февраль 1856. В войну вступают британские и французские войска, из-за чего расширяется театр боевых действий, а также происходит перелом в ходе войны. Союзнические войска превосходили российские с технической стороны, что и стало причиной изменений в ходе войны.

Что касается конкретных битв, то можно выделить следующие ключевые сражения: за Синоп, за Одессу, за Дунай, за Кавказ, за Севастополь. Были и другие битвы, но перечисленные выше – самые основные. Рассмотрим их более подробно.

Синопская битва (ноябрь 1853)

Сражение проходило в гавани города Синоп в Крыму. Российский флот под командованием Нахимова полностью разбил турецкий флот Османа-паши. Это сражение было, пожалуй, последним крупных мировым сражением на парусных караблях. Эта победы существенно подняла боевой дух российской армии и вселяла надежду на скорую победу в войне.

Карта Синопоского морского сражения 18 ноября 1853

Бомбардировка Одессы (апрель 1854)

В начале апреля 1854 года Османская империя пустила через свои проливы эскадру франко-британского флота, которая стремительно направилась на российские портовые и судостроительные города: Одессу, Очаков и Николаев.

10 апреля 1854 началась бомбардировка Одессы, главного южного порта Российской империи. После стремительной и интенсивной бомбардировки планировалось высадить десант в районе северного Причерноморья, чем заставить вывести войска с Дунайских княжеств, а также ослабить защиту Крыма. Однако несколько дней обстрела город выстоял. Более того, защитники Одессы смогли нанести точные удары по флоту союзников. План англо-французских войск провалился. Союзники вынуждены были отступить в сторону Крыма и начинать битвы за полуостров.

Бои на Дунае (1853-1856)

Именно с ввода войск России в этот регион и началась Крымская война 1853-1856 годов. После успеха в Синопском сражении, Россию ждал еще один успех: войска полностью перешли на правый берег Дуная, открывалось наступление на Силистрию и далее на Бухарест. Однако вступление в войну Англии и Франции усложнило наступление России. 9 июня 1854 года осада Силистрии была снята, и российские войска вернулись на левый берег Дуная. Кстати, на этом фронте в войну против России также вступила Австрия, которую беспокоило стремительное продвижение империи Романовых в Валахию и Молдавию.

В июле 1854 года возле города Варна (современная Болгария) высадился огромный десант английской и французской армий (по разным данным, от 30 до 50 тысяч). Войска должны были войти на территорию Бессарабии, вытеснив Россию с этого региона. Однако во французском войске вспыхнула эпидемия холеры, а английская общественность требовала от руководства армии первоочередного удара по черноморскому флоту в Крыму.

Бои на Кавказе (1853-1856)

Важная битва прошла в июле 1854 года при селении Кюрюк-Дара (Западная Армения). Объединенные турецко-британские войска потерпели поражение. Наэтом этапе крымская война все еще была успешной для России.

Другая важная битва в этом регионе состоялась в июне-ноябре 1855 года. Российские войска приняли решение атаковать восточную часть Османской империи, крепость Карсу, чтобы союзники часть войск отправили в этот регион, тем самым немного послабив осаду Севастополя. Россия выиграла битву при Карсе, однако это случилось уже после известия о падении Севастополя, поэтому на результат войны эта битва имела слабое значение. Тем более, по результатам «мира», подписанного позже, крепость Карса вернулась Османской империи. Однако как показали мирные переговоры, захват Карса все же сыграл свою роль. Но об этом дальше.

Оборона Севастополя (1854-1855)

Самое героическое и трагическое событие Крымской войны это, безусловно, битва за Севастополь. В сентябре 1855 года франко-английские войска захватили последнюю точку обороны города – Малахов курган. Город пережил 11 месяцев осады, однако в результате был сдан войскам союзников (среди которых появилось и Сардинское королевство). Это поражение стало ключевым и полсужило импульсом для завершения войны. С конца 1855 года начинаются усиленные переговоры, в которых Россия практически не имела сильных аргументов. Было понятно, что война проиграна.

Другие битвы в Крыму (1854-1856)

Кроме осады Севастополя на территории Крыма в 1854-1855 года состоялось еще несколько сражений, которые были направлены на «деблокировку» Севастополя:

1. Сражение на Альме (сентябрь 1854).
2. Сражение под Балаклавой (октябрь 1854).
3. Инкерманское сражение (ноябрь 1854).
4. Попытка освобождения Евпатории (февраль 1855).
5. Сражение на реке Черная (август 1855).

Все эти сражение закончились безуспешными попытками снять осаду Севастополя.

«Далекие» битвы

Основные боевые действия войны проходили возле Крымского полуострова, что и дало название войне. Также битвы были на Кавказе, на территории современной Молдовы, а также на Балканах. Однако не многие знают, что битвы между соперниками происходили и в отдаленных регионах Российской империи. Вот несколько примеров:

1. Петропавловская оборона. Битва, которая проходила на территории полуострова Камчатка между объединенными франко-британскими войсками с одной стороны и российскими с другой. Сражение проходило в августе 1854 года. Эти битва стала следствием победы Британии над Китаем в ходе «опиумных» войн. В результате Британия хотела усилить свое влияние на востоке Азии, вытеснив отсюда Россию. Всего войска союзников предприняли два штурма, оба закончились для них неудачей. Россия выдержала Петропавловскую оборону.
2. Арктическая компания. Операция британского флота по попытке блокады или захвата Архангельска, проводимая в 1854-1855 годах. Основные битвы проходили в акватории Баренцева моря. Также британцы предприняли бомбардировку Соловецкой крепости, а еще грабеж российских торговых судов в Белом и Баренцевом морях.

Результаты и историческое значение войны

В феврале 1855 года умер Николай 1. Задачей нового императора, Александра 2, было прекращение войны, причем с минимальным ущербом для России. В феврале 1856 начал работу Парижский конгресс. Россию на нем представляли Алексей Орлов и Филипп Бруннов. Поскольку ни одна из сторон не видела смысла в продолжении войны, уже 6 марте 1856 был подписан Парижский мирный договор, по результатам которого Крымская война была завершена.

Основные условия Парижского договора 6были следующими:

1. Россия возвращала Турции крепость Карсу, в обмен на Севастополь и другие захваченные города крымского полуострова.
2. России запрещалось иметь черноморский флот. Черное море объявлялось нейтральным.
3. Проливы Босфор и Дарданеллы объявлялись закрытыми для Российской империи.
4. Часть российской Бессарабии передавалась Молдавскому княжеству, Дунай переставал быть пограничной рекой, поэтому судоходство объявлялось свободным.
5. На Алладских островах (архипелаг в Балтийском море) России запрещалось возводить военные и (или) оборонительные укрепления.

Что касается потерь, то число Российских подданных, которые погибли в войне, составляет 47,5 тысяч челвоек. Британия потеряла 2,8 тысяч, Франция – 10,2, Османская империя – более 10 тысяч. Сардинское королевство потеряло 12 тысяч военных. Погибшие со стороны Австрии не известны, возможно, потому что официально она не была в состоянии войны с Россией.

В целом, война показала отсталость России, по сравнению с государствами Европы, особенно в плане экономики (завершение промышленной революции, строительство железных дорог, использование пароходов). После этого поражения начались реформы Александра 2. Кроме того, в России долгое время назревало желание реванша, что и вылилось в очередную войну с Турцией в 1877-1878 годах. Но это уже совсем другая история, а Крымская война 1853-1856 годов была завершена и Россия в ней потерпела поражение.

27 ноября 2005 г. исполнилось 300 лет морской пехоте России. Этот род войск, основанный Петром Великим, за три века участвовал во всех войнах, которые вела Российская империя и СССР. На абордажах, десантах и полях сражений морские пехотинцы сталкивались с турками и шведами, французами и поляками, англичанами и немцами, китайцами и японцами. Они поднимали свои флаги и знамена над Берлином и Веной, над Парижем и Римом, над Будапештом и Варшавой, над Пекином и Бейрутом. Боевая карта морской пехоты простирается от фьордов Норвегии до африканских джунглей.

В соответствии с Планом основных мероприятий подготовки и проведения трехсотлетия морской пехоты, утвержденным Главнокомандующим ВМФ, на основе архивных документов и редких печатных источников коллектив авторов составил историческое описание развития и боевой службы морской пехоты. В первом томе юбилейного издания хронологически прослеживаются события от зарождения морской пехоты при Петре I и Азовского похода до эпохи Николая I и героической обороны Севастополя включительно. Отдельная глава посвящена частям-преемникам морских полков, история которых доведена до I мировой и Гражданской войн.

Большинство опубликованных в книге данных вводится в научный оборот впервые. Книга содержит более 400 иллюстраций - картины и рисунки лучших художников-баталистов, цветные репродукции, выполненные методом компьютерной графики, старинные фотографии, изображения предметов из музейных и частных коллекций, многие из которых также публикуются впервые. Книга снабжена научно-справочным аппаратом, в том числе именным указателем более чем на 1500 фамилий.

Книга адресована широкому кругу читателей, интересующихся военной историей, боевыми традициями русской армии и флота, а также всем, кто неравнодушен к ратному прошлому Отечества.

Библиография и источники.

Дубровин Н.Ф. Материалы для истории Крымской войны и обороны Севастополя. Выл. 1–5. СПб., 1871–1874.

Жандр А.П. Материалы для истории обороны Севастополя и для биографии В.А. Корнилова. СПб., 1859.

Зайончковский А.М. Оборона Севастополя. Подвиги защитников. СПб., 1904.

Ляшук П.М. Герои «Севастопольской страды». Кавалеры орденов Св. Георгия за оборону Севастополя в 1854–1855 гг. Биографический справочник. Симферополь, 2001.

Ляшук П.М. Офицеры Черноморского флота, погибшие при защите Севастополя в 1854–1855 гг. Биографический справочник. Симферополь, 2005.

Описание обороны Севастополя. Т. 1–2. СПб., 1868–1872.

П.С. Нахимов. Документы и материалы. Т. 2. СПб., 2003.

Сборник рукописей, представленных Его Императорскому Высочеству Государю Наследнику Цесаревичу о Севастопольской обороне севастопольцами. T. I–III. СПб., 1872–1873.

В середине XIX века очередное обострение отношений России и Турции, поддерживаемой европейскими державами, завершилось 20 октября 1853 г. объявлением войны. Но разгром турецкого флота черноморской эскадрой вице- адмирала П.С. Нахимова 18 ноября 1853 г. при Синопе поубавил воинственный пыл османов. Теперь Парижу и Лондону пришлось открыто выступить на стороне Порты. Союзные эскадры вошли в Черное море для защиты побережья Турции от российского флота. Ввиду столь неприязненных действий, Россия 9 февраля 1854 г. разорвала дипломатические отношения с Великобританией и Францией, которые в марте начали боевые операции. Манифестом 11 апреля 1854 г. Николай I официально объявил о войне. В тот же день англо-французский флот бомбардировал Одессу и попытался высадить десант на Пересыпи. Но 4 полевых орудия, установленных на берегу, отбили неприятеля картечью.

Между тем, еще в январе 1854 г. начальник штаба Черноморского флага вице-адмирал В.А. Корнилов принял по согласованию с главнокомандующим сухопутными и морскими силами в Крыму адмиралом светлейшим князем А.С. Меншиковым меры для организации сухопутной обороны Севастополя.

В это время в городе располагались 29-39-й, 42-й, 44-й и 45-й флотские экипажи, части 40-го, 41-го и 43-го флотских экипажей, 17-й, 18-й и 19-й рабочие экипажи, части 15-го и 16-го рабочих экипажей, 3-я и 4-я роты 4-го ластового экипажа, арсенальная № 7 рота, портовые роты № 28–32, арестантские роты № 19–26, доковые роты № 27, 28, 30, госпитальная рота, 2-я половина лабораторной № 2 роты, военно-рабочие № 8 и № 10 роты, Инженерная команда, а также строевые судовые чины Корпуса морской артиллерии, - всего 28 210 человек. Поскольку сухопутный гарнизон Севастополя был невелик, его решили усилить морскими командами. 22 января 1854 г. В.А. Корнилов предписал, чтобы в случае тревоги на Театральной площади собирались 36-й и 45-й флотские экипажи с оружием и десантными единорогами 34-го экипажа, а также отряд из вооруженных ружьями музыкантов и писарей морского ведомства. Кроме того, ежедневно с каждого из стоявших на рейде кораблей для строительства укреплений назначался 1-й взвод 2-й абордажной партии, что в общей сложности составляло около тысячи человек.

Поскольку с 1 марта 36-й и 45-й флотские экипажи поступили на корабли, В.А. Корнилов решил сформировать для береговой службы особые батальоны из матросов стрелковых и абордажных партий. Согласно наставлениям, составленным в 1830-1840-х гг. Е.В. Путятиным и В.А. Корниловым, при абордаже кораблей предусматривался последовательный вызов четырех партий: стрелковой, 1-й и 2-й абордажных и резервной. Каждая партия разбивалась на два взвода с тем, чтобы на шкафутах 1-й взвод строился по правой, а 2-й - по левой стороне. При командире корабля находился горнист, который играл соответствующие сигналы для управления партиями в бою. Сначала по тревоге вызывалась стрелковая партия, вооруженная ружьями со штыками. За отделением гребцов к баркасу и катерам, стрелковая партия 84-пушечного корабля насчитывала 5 унтер-офицеров и 71 рядового. При каждом ее взводе состоял горнист, принимавший сигналы от командира. Два взвода этой партии либо размещались по сеткам и вели беглый огонь, либо строились на палубе, держа ружья на руку. При сближении бортов за стрелковой партией вызывалась 1-я абордажная партия, вооруженная пиками, палашами, интрепелями, пистолетами и мушкетонами. Эта партия, также имевшая 1 горниста, размещалась за стрелками и по сигналу бросалась между ними на противника, а в случае неудачи отступала за них. Если бой приобретал затяжной характер, вызывалась 2-я абордажная партия. Ее 1-й взвод, вооруженный ружьями, составлял резерв стрелковой партии, подкрепляя ее при неудаче или занимая сетки в случае проникновения стрелков на вражеский корабль. 2-й взвод с холодным оружием подкреплял 1-ю абордажную партию. Все эти партии составлялись из матросов с таким расчетом, чтобы корабельные орудия могли продолжать огонь. «В крайнем только случае» вызывалась последняя резервная партия. При этом комендоры оставляли свои орудия, закрывали порты и строились с ружьями на палубе, чтобы прикрыть отступление стрелков и абордажных и отбросить преследователей.

Однако отсутствие реальных абордажей приводило к снижению уровня боевой подготовки партий. Когда в июне 1850 г. В.А. Корнилов осмотрел вернувшиеся из крейсерства корабли, то обнаружил большие упущения. На бриге «Тезей» все абордажное оружие оказалось «в самом жалком виде». На фрегате «Месемврия» интрепели 40-го флотского экипажа оказались «большею частью переломаны с концов и даже сломаны и согнуты в крюках; пистолет и сабель нет». Итоги осмотра были неутешительными: «Вообще абордажное оружие и даже ружья содержатся неудовлетворительно. Ружья ставят без пробок и с обржавленными замками. Интрепели переломаны. Все чистят редко и беспорядочно». Имевшиеся на некоторых кораблях древние мушкетоны и вовсе смотрелись как экзотика. Обнаружив их при осмотре корвета «Орест» в марте 1851 г., Корнилов отметил: «Есть мушкетоны, но в таком состоянии, что лучше не иметь». В отчете 1853 года по Черноморскому флоту говорилось: «Военные суда снабжены абордажным оружием: пиками, тесаками или палашами и интрепелями; некоторые суда снабжены мушкетонами и пистолетами разноманерными, номере наличия, заготовленными в 1806 году, которые, впрочем, от долговременного употребления и по значительным повреждениям к дальнейшему служению неблагонадежны» .

Тем не менее, энергичными действиями Корнилов заставил командиров судов обратить особое внимание на абордажное оружие и подготовку матросов. И вот теперь стрелковым партиям предстояло показать свою выучку, но уже не на кораблях, а на бастионах Севастополя.

7 марта 1854 г. на корабле «Великий Князь Константин» Корнилов поднял сигнал «Прислать стрелковые партии кораблей». Быстро собралось около тысячи матросов с ружьями и надлежащим числом офицеров и унтер-офицеров. При этом вызов не нарушил корабельных расписаний и не лишил эскадру возможности вести артиллерийский огонь. Князь А.С. Меншиков, осмотрев вместе с Корниловым стрелковые партии, решил сформировать из них два десантных батальона. Стрелковая партия каждого корабля составляла один 24-рядный взвод (по 3 человека в ряду), 2 взвода - роту, а 6 взводов - один трехротный батальон. Таким образом, удалось сформировать:

1-й десантный батальон (командир капитан-лейтенант Н.П. Макухин) - из стрелковых партий кораблей «Селафаил», «Ягудиил», «Храбрый», «Три Святителя», «Чесьма» и «Париж»;

2-й десантный батальон (командир капитан-лейтенант граф Э.В. Наленч-Рачинский) - из стрелковых партий кораблей «Ростислав», «Двенадцать Апостолов», «Святослав», «Императрица Мария», «Великий Князь Константин» и «Варна».

Поскольку батальоны составлялись из стрелковых партий, то их часто для отличия от других называли еще «стрелковыми». 22 июня 1854 г. по приказу Корнилова батальоны увеличили до 8 взводов. В 1-й батальон поступили стрелковая партия корабля «Уриил» и переведенная из 2-го батальона партия (взвод) корабля «Ростислав». Во 2-м батальоне взвод «Ростислава» заменили стрелковой партией корабля «Гавриил», и сформировали 7-й взвод из стрелковых партий фрегатов «Кулевча» и «Коварна», а 8-й - фрегатов «Месемврия» и «Флора». Новые взводы составили в батальонах четвертые роты. Организационно 1-й батальон был теперь приписан к 4-й, а 2-й - к 5-й флотским дивизиям. По вторникам, средам, пятницам и субботам батальоны свозили рано утром на берег, где учили пехотным боевым порядкам, егерскому строю и стрельбе в цель.

директор Инспекторского департамента Морского министерства. 24.V.1883 г. член Адмиралтейств-совета. 21.IV.1891 г. адмирал. 18.XI.1898 г. в день 45-летия Синопского сражения награжден высшим российским орденом Св. Андрея Первозванного.">
Капитан 1 ранга Павел Александрович Перелешин. Фотография 1856 г. (Из семейного архива А.Ю. Королева-Перелешина). Костромской дворянин П.А. Перелешин (1820–1901) вместе со старшим братом Михаилом (см. ниже) учился в Морском кадетском корпусе. 23.XII.1837 г. выпущен мичманом в Черноморский флот. Крейсировал на разных судах вдоль побережья Кавказа. 3.V.1839 г. участвовал в десанте при Субаши и был награжден Анненским оружием «За храбрость». За Синопское сражение 18.XI.1853 г. награжден орденом Св. Владимира 4-й степени с бантом. 7.1.1854 г. произведен в капитаны 2 ранга, назначен командиром корабля «Париж» и 35-го флотского экипажа. С 11.IX. 1854 г. командовал 3-м морским батальоном, а затем возглавлял левый фланг 4-й дистанции (1-й и 2-й бастионы). За отличие при первой бомбардировке Севастополя награжден орденом Св. Анны 2-й степени. За ночную вылазку 10/11.III.1855 г. произведен 11.V.1855 г. в капитаны 1 ранга. 28.III. 1855 г. контужен осколком бомбы в левый висок. 26.V.1855 г. ранен в голову и руку. 30.V.1855 г. назначен начальником новой 5-й дистанции (1-й и 2-й бастионы). «За примерную храбрость и отменную распорядительность, оказанные при отражении штурма 6 июня 1855 г.», во время которого отбил три а таки французов, награжден орденом Св. Владимира 3-й степени и золотой саблей с надписью «За храбрость». В середине августа покинул Севастополь. 26.XI.1855 г. за беспорочную выслугу 25 лет в офицерских чинах (месяц в осажденном Севастополе считался за год) награжден орденом Св. Георгия 4-й степени. 29.II.1856 г. награжден орденом Св. Георгия 3-й степени «в воздаяние подвигов, оказанных во время обороны Севастополя, где, начальствуя 5-м отделением оборонительной линии, постоянно отличался мужеством и храбростью и при отражении неприятельского штурма 6 июня 1855 года находился беспрерывно в брешах, сделанных неприятелем, также на всех важных пунктах вверенного отделения, и, наконец, отбил неприятеля, который в больших силах атаковал неоднократно эти важные пункты». После войны служил на Балтике. 15.V.1861 г. переведен на Каспий и назначен капитаном над Бакинским портом. 30.VIII.1863 г. контр-адмирал. С 21.XII. 1864 г. градоначальник Таганрога. 16.IV.1866-8.IV.1873 гг. командир Гвардейского экипажа. 1.I.1872 г. генерал-адъютант. 8.IV.1873 г. вице-адмирал. 13.VIII.1873 - 1-III.1876 гг. первый Севастопольский градоначальник с правами губернатора. Восстановил разрушенное хозяйство Севастополя и превратил его в современный город. Один из главных создателей Музея Черноморского флота, председателем Комитета которого оставался до самой смерти. Первый почетный гражданин Севастополя. С 23.III.1881 г. директор Инспекторского департамента Морского министерства. 24.V.1883 г. член Адмиралтейств-совета. 21.IV.1891 г. адмирал. 18.XI.1898 г. в день 45-летия Синопского сражения награжден высшим российским орденом Св. Андрея Первозванного.

1 июля в дополнение к двум десантным батальонам Корнилов приказал сформировать еще два батальона из первых взводов вторых абордажных партий. Указанные взводы составлялись из трех номеров от каждого орудия нижней батареи, двух от орудий средней (120-пушечного корабля) или верхней (84-пушечного корабля) батареи и по одному от орудий верхней батареи 120-пушечного корабля. Эти номера не имели серьезных обязанностей по боевым расписаниям и фактически являлись запасными, а также предназначались для береговых работ и службы на призовых судах. Новые батальоны должны были приучаться к сухопутным действиям и считались резервными для 1-го и 2-го батальонов. 3-й десантный батальон (8 взводов) капитан-лейтенанта Н.Ф. Гусакова формировался из партий кораблей 4-й флотской дивизии, а 4-й десантный батальон (6 взводов) капитан-лейтенанта Е.И. Лесли - из партий 5-й флотской дивизии. Для отличия от первых двух эти батальоны называли еще «абордажными ». Общее руководство всеми 4 десантными батальонами осуществлял капитан 1 ранга А.Д. Варницкий.

Получив 1 сентября 1854 г. известие о приближении вражеского флота с крупным десантом, Корнилов 2 сентября распорядился сформировать еще 4 батальона из матросов кораблей и фрегатов, позиции которых в случае морской атаки рейда являлись незначительными. Новые батальоны получили номера по номерам флотских экипажей, на основе личного состава которых они создавались. Из команд корабля «Уриил» и фрегата «Флора» составили 34-й батальон, корабля «Ростислав» и фрегата «Сизополь» - 36-й батальон, корабля «Гавриил» и фрегата «Кагул» - 37-й батальон, из команды корвета «Калипсо» и прибывшей из Николаева партии рекрут - 1-й рекрутский батальон. Общее командование этими батальонами поручили капитану 2 ранга А.Н. Скоробогатову. Со 2 сентября один батальон, чередуясь, нес городские караулы, а три батальона оставались в городе в виде мобильного резерва.

Между тем с 1 сентября 1854 г. английские, французские и турецкие войска начали высаживаться около Евпатории. Главнокомандующий сухопутными и морскими силами в Крыму светлейший князь А.С. Меншиков двинулся навстречу врагу и занял позицию вдоль реки Альма. Сюда князь стал стягивать все расположенные в Крыму русские части. Ночью с 3 на 4 сентября 2-й десантный (стрелковый) батальон, усиленный командами бригов «Эней» и «Язон» и 4 десантными орудиями, двинулся под общим командованием капитан-лейтенанта Д.В. Ильинского на позицию при реке Кача, откуда утром отправился к действующей армии. Причем, если сам батальон был вооружен ружьями, то команды бригов имели лишь свое абордажное оружие, и взвод моряков под командованием юнкера флота Л.И. Гавришева шел в бой с пиками и интрепелями! Прийдя на Альму, батальон расположился в центре русской позиции, рассыпав стрелковую цепь за рекой в виноградниках и садах около деревни Бурлюк. Всего князю Меншикову удалось собрать на Альме около 33 тысяч штыков и 84 орудия. Союзники, завершив высадку, подошли к русской позиции вечером 7 сентября, имея около 58 тысяч человек при 96 орудиях.

В полдень 8 сентября 1854 г. началось кровопролитное сражение. Около 14 часов 2-я дивизия англичан атаковала деревню Бурлюк. Британские стрелки завязали бой в садах. Сдерживая их наступление, рассыпанные группы штуцерных, моряков и саперов отошли за Альму и подожгли Бурлюк. Постройки быстро вспыхнули, загорелся мост через реку, черный дым затянул долину реки. Не имея места, чтобы развернуться, англичане залегли под русскими выстрелами, ведя перестрелку через реку и неся большие потери от артиллерийского огня. В конце концов, сбросив ранцы, британская пехота двинулась в атаку, обходя горящую деревню с двух сторон. Но пока 2-я дивизия вышла к Альме, она потеряла четверть личного состава. Форсировав реку, ее батальоны не смогли продвинуться вперед и опять завязли в перестрелке. Упорный бой в дыму и горящих развалинах шел с переменным успехом. В конце концов, охват французами левого фланга русской позиции вынудил князя Меншикова в 16 часов начать отступление. Русские войска потеряли убитыми и ранеными 15 % личного состава. Имелись потери и у моряков. Так, получил ранение в правую руку мичман 37-го флотского экипажа В.Н. Алтуфьев, а мичман 41-го флотского экипажа И.Г. Сахновский был контужен штуцерной пулей в голову. За проявленную храбрость нескольких моряков, в частности, гардемарина А.В. Новосильцева, наградили Знаками отличия Военного Ордена Св. Георгия.

Союзники также понесли чувствительный урон и два дня оставались на поле битвы. В это время войска князя Меншикова 9 сентября подошли к Севастополю. Естественно было предположить, что враг с ходу атакует Северную сторону и, овладев ей, фактически покорит город. Наспех построенные моряками укрепления не смогли бы удержать превосходящего противника. В связи с этим князь Меншиков решил вывести сухопутные войска из Севастополя на Бахчисарайскую дорогу, чтобы не оказаться заблокированным на Южной стороне и сохранить операционную линию, связывавшую его с империей. Оборону города князь поручил морякам и резервным батальонам 13-й пехотной дивизии. По его замыслу, союзники не отважились бы атаковать Северное укрепление, имея русскую армию на фланге и в тылу. Для пресечения возможности атаки Севастополя союзным флотом, ночью с 10 на 11 сентября при входе на рейд пришлось затопить старые корабли «Три Святителя», «Уриил», «Варна», «Силистрия», «Селафаил», а также фрегаты «Флора» и «Сизополь». Остальные корабли тоже приготовили к затоплению и разместили в бухтах так, чтобы своим огнем они могли поддерживать сухопутную оборону.

Покидая город, князь Меншиков поручил 11 сентября вице-адмиралу В.А. Корнилову оборону Северной стороны, а вице-адмиралу П.С. Нахимову - Южной стороны. Северное укрепление заняли 4 десантных морских батальона капитана 1 ранга А.Д. Варницкого.

В тот же день из команд затопленных судов, а также фрегатов «Кулевча» и «Коварна» по указанию князя Меншикова началось спешное формирование б морских батальонов, сохранивших номера своих флотских экипажей - 29-й, 32-й, 34-й, 42-й, 44-й и 45-й флотские батальоны .Экипажные командиры становились при этом командирами батальонов. Но знаменные флаги экипажей батальонам решили не передавать, и свезли их для хранения на пароход «Владимир» . Из команд затопленных фрегатов «Флора» и «Сизополь» составили еще один Сизопольско-Флорский батальон, которому придали подвижную морскую батарею. Общее командование новыми батальонами поручили вице-адмиралу Ф.М. Новосильскому. 44-й батальон отправили для усиления гарнизона береговой батареи № 10. Остальным батальонам следовало по тревоге собираться на Театральной площади в резерве оборонительной линии Южной стороны.

Дополнительно из команд кораблей, остававшихся в строю, сформировали еще 5 морских батальонов под общим командованием капитана 1 ранга Ф.Д Бартенева. Каждый батальон составлялся от двух кораблей под командованием одного из командиров и должен был насчитывать не менее 500 человек 1-й морской батальон с кораблей «Ягудиил» и «Храбрый» (капитан 1 ранга Ф.Д. Бартенев); 2-й морской батальон с кораблей «Чесьма» и «Ростислав» (капитан 1 ранга В.М. Микрюков); 3-й морской батальон с кораблей «Париж» и «Гавриил» (капитан 2 ранга П.А. Перелешин); 4-й морской батальон с кораблей «Двенадцать Апостолов» и «Святослав» (капитан 1 ранга Н. Ф. Юрковский); 5-й морской батальон с кораблей «Императрица Мария» и «Великий Князь Константин» (капитан 2 ранга Л.И. Будищев). Эти 5 батальонов на рассвете 12 сентября свезли с кораблей на Северную сторону. Вместе с уже находившимися там 4 десантными и 1-м рекрутским батальонами им предстояло защищать Северное укрепление и его внешние ретраншементы. В тот же день 12 сентября в дополнение к ним с Южной стороны перевезли Сизопольско-Флорский и все номерные батальоны, кроме 44-го, оставленного в батарее № 10. Таким образом, для защиты Северной стороны Черноморский флот выставил 16 батальонов. «У меня 10.000 наших моряков, взятых с кораблей, - писал В. А. Корнилов. - Укрепления в надежном виде, и я, если армия сделает свое, надеюсь отдуться. Берег этот, кроме войска, защищается кораблями и пароходами; с моря же мы недосягаемы». Одновременно для усиления Южной стороны по приказу вице-адмирала П.С. Нахимова из арсенальных, портовых, рабочих, ластовых и лабораторных рот сформировали отряды артиллерийской прислуги.

Но неожиданно союзники вместо быстрой фронтальной атаки двинулись на восток. Военачальники союзных армий, увидев земляные укрепления Северной стороны, наспех построенные моряками, переоценили их мощь и решили обойти Севастополь, чтобы штурмовать его с юга. Увидев это, Корнилов утром 14 сентября приказал перевезти на пароходах через рейд и расположить по линии обороны Южной стороны 11 морских батальонов: 4 десантных, 4-й и 5-й морские, 29-й, 32-й, 34-й, 45-й и Сизопольско-Флорский. Дополнительно П.С. Нахимов приказал свезти на берег по 300 матросов с трех 120-пушечных кораблей и по 100 с шести 84-пушечных. Из них сформировали еще два батальона-1-й сводный морской батальон капитана 2 ранга А.П. Спицына (матросы из команд кораблей «Париж», «Гавриил», «Чесьма», «Храбрый», «Ростислав») и 2-й сводный морской батальон капитана 2 ранга А.Х. Винка («Двенадцать Апостолов», «Великий Князь Константин», «Императрица Мария», «Святослав»). Общее командование этими батальонами поручили капитану 1 ранга Л.А. Ергомышеву.

Днем 15 сентября неприятельские разъезды показались в окрестностях Севастополя. В тот же день на Южную сторону дополнительно перевезли 2-й и 3-й морские батальоны. Вокруг оборонительной линии был совершен крестный ход, по окончании которого В. А. Корнилов объехал войска, воодушевляя их словами: «Царь надеется, что мы отстоим Севастополь; да нам и некуда отступать: позади море, впереди неприятель. <…> Помни же - не верь отступлению. Пусть музыканты забудут играть ретираду - тот изменник, кто протрубит ретираду! И если я сам прикажу отступить - коли меня!». Моряки единодушно отвечали: «Умрем за родное место!». Но осмотрев свои батальоны, Корнилов с горечью признавал: «4 приобучены порядочно , а остальные и плохо вооружены, и плохо приобучены; но что будет, то будет - других нет. Чтобы усилиться, формируем еще команду из обоза».

После флангового марша союзников возобновилось сообщение гарнизона с армией князя Меншикова и Симферополем, благодаря чему из Севастополя удалось эвакуировать многих мирных жителей. 19 сентября начались перестрелки и стычки с неприятелем. Первым отличился боцман 32-го флотского экипажа Халюта. Ночью он заметил двух англичан, пытавшихся пробраться сквозь цепь русских дозоров. Одного он заколол штыком, а второй бежал. В тот же день союзные войска расположились в 3-х верстах от русских укреплений: французы заняли большую часть осадной линии справа и слева, а по центру, против 3-го бастиона встали англичане. Ночью унтер-офицер 45-го флотского экипажа Прокофий Петренко находился с 12 матросами дозором в лощине впереди 3-го бастиона. Услышав тихий говор и топот копыт, матросы дали залп и бросились на врага. Неприятель ускакал, но Петренко доставил на бастион 6 ружей, 12 французских пальто и много других вещей. Вице-адмирал П.С. Нахимов, объезжая утром войска, вызвал Петренко, поцеловал его в лоб и надел ему на грудь Георгиевский крест.

После полудня 23 сентября на правом фланге русской линии моряки совершили первую вылазку. 29-й флотский экипаж с двумя орудиями и несколькими казаками отправился по Балаклавской дороге к Рудольфовой горе, чтобы разорить хутор между 4-м и 5-м бастионами. Этот хутор имел длинную стену, тянувшуюся параллельно линии русских укреплений. Из дома и из-за стены французские стрелки вели огонь по бастионам. Моряки отогнали вражеских стрелков и эскадрон кавалерии, срыли стену и сожгли дом. Эта вылазка подбодрила гарнизон.

Уже через день, ночью с 25 на 26 сентября, моряки сделали еще одну вылазку, но на этот раз неудачно. Около 23 часов из 5-го бастиона отправились 80 матросов 3-го десантного (абордажного) батальона, 20 штуцерных Московского пехотного полка и 35 саперов под общим руководством лейтенанта 44-го флотского экипажа П.Ф. Гусакова. Отряд планировал выбить французских стрелков, засевших за разрушенной оградой хутора, прилегавшего к сожженному накануне 29-м флотским экипажем. Но на высоте охотники неожиданно встретили батальон 39-го линейного полка и две роты 19-го стрелкового батальона. В завязавшейся сильной перестрелке был убит мичман 30-го флотского экипажа Ф.И. Иванов и ранен 1 рядовой. В это время казаки обнаружили за холмом еще 9 французских батальонов, встревоженных выстрелами и собиравшихся вступить в дело. Охотники стали спешно отступать к 5-му бастиону, но тут попали под картечные выстрелы, которыми бастион пытался прикрыть их в ночной темноте. В результате еще 1 матрос оказался убит, 5 ранены, а лейтенанту Гусакову картечью оторвало пятку левой ноги. Сигналом горна удалось обозначить ошибку и обеспечить возвращение охотников.

Ограничиваясь рекогносцировками и перестрелками на аванпостах, союзники не предпринимали активных действий, ожидая доставку осадных орудий. Ночью с 28 на 29 сентября французы заложили первую параллель. Вскоре к ним присоединились англичане. Но земляные работы выполнялись их солдатами неохотно и крайне медленно. Отсрочка штурма позволила В.А. Корнилову произвести реорганизацию морских батальонов. Их существенным недостатком являлся наспех сколоченный и смешанный состав. Корнилов решил упразднить батальоны, вернуть матросов по флотским экипажам, которые и использовать в качестве боевых единиц. В соответствии с этим 30 сентября 1854 г. он приказал расформировать все десантные, морские и флотские батальоны, а укомплектованные 16 флотских экипажей распределил по укреплениям следующим образом:

Северное укрепление: 31 - й и 42-й экипажи;

1-я дистанция (5-й, 6-й и 7-й бастионы): 33-й флотский экипаж и команда фрегата «Флора» (43-го экипажа) - в резерве дистанции;

2-я дистанция (4-й бастион): 29-й, 32-й, 34-й и 37-й флотские экипажи;

3-я дистанция (3-й бастион): 38-й, 40-й, 41-й и 45-й флотские экипажи;

4-я дистанция (Малахов курган, 1-й и 2-й бастионы) : 35-й, 36-й, 39-й и 44-й экипажи;

Охрана гавани: 30-й флотский экипаж на 84-пушечном корабле «Ягудиил».

Моряки размещались на оборонительной линии так, чтобы каждый адмирал, командующий дистанцией (2-й - вице-адмирал Ф.М. Новосильский, 3-й - контр-адмирал А.И. Панфилов, 4-й - контр-адмирал В.И. Истомин) , имел в своем подчинении те же экипажи, которыми он командовал раньше во флотской бригаде или дивизии. Командиры кораблей и экипажей назначались начальниками тех бастионов, где служили их офицеры и матросы. Интересно отметить, что в обиходе экипажи продолжали называться батальонами. От каждого экипажа (батальона) назначалась артиллерийская прислуга на то или иное укрепление дистанции. Сам же экипаж (батальон) оставался в городе и служил как бы резервной базой для своих людей на бастионах. Батальоны пополняли потери защитников, готовили пищу и разносили ее по редутам, а также выполняли различные земляные и строительные работы. Для большего соответствия береговой службе экипажам с корабля «Владимир» выдали их знаменные флаги.

Наконец, утром 5 октября 1854 г. союзники начали первую массированную бомбардировку Севастополя. 120 орудий обрушили тысячи снарядов на укрепления, построенные в основном из земли и щебня. Но, несмотря на убийственный огонь, защитники спешно исправляли разрушения, откапывали засыпанные орудия и активно отвечали на вражескую канонаду. Около 10 часов русским комендорам на правом фланге удалось взорвать два пороховых погреба французов, что нанесло им огромный урон и заставило прекратить бомбардировку. В свою очередь англичане около 15 часов взорвали пороховой погреб 3-го бастиона и совершенно разрушили его укрепления. Во время бомбардировки начальники обороны и дистанций лично объезжали войска, воодушевляя их своим примером. Около полудня посещавший Малахов курган вице-адмирал В.А. Корнилов был смертельно ранен ядром, раздробившим ему левое бедро. «Отстаивайте же Севастополь!», - произнес он и потерял сознание. Через несколько часов храбрый организатор и вдохновитель севастопольской обороны умер. Последними его словами были: «Благослови, Господи, Россию и государя, спаси Севастополь и флот». На следующий день адмирала похоронили в склепе Владимирского собора рядом с могилой М.П. Лазарева. По распоряжению императора укрепления Малахова кургана получили в память о герое название Корниловского бастиона.

Несмотря на полное разрушение 3-го бастиона, союзники так и не решились его атаковать. В отличие от англичан, французам не удалось сломить русскую оборону. Деморализованные взрывами пороховых погребов, они не смогли навести порядок в своей артиллерии. За ночь русские моряки и солдаты восстановили 3-й бастион, и утром 6 октября англичане опять принялись бомбардировать его укрепления. Но французы весь день не открывали стрельбы, что позволило защитникам упрочить свое положение. На рассвете 7 октября союзные орудия снова открыли бомбардировку, перенеся основной удар на 4-й бастион. «Были дни, в которые повреждения, делаемые неприятелем, были так велики, что казалось бастиону не предстояло возможности поправиться, - вспоминал один из участников героической обороны, - однако необыкновенное мужество его гарнизона и меры, взятые начальником инженерных работ полковником Тотлебеном, снова возрождали бастион этот из кучи песку и камней в твердыню, сокрушать которую неприятель принимался с новой, ожесточенной силой».

Защитники города не только храбро переносили бомбардировку, но и активно действовали против вражеских позиций. Ночью с 8 на 9 октября две команды охотников под руководством лейтенанта П.П. Троицкого и мичмана князя Д.А. Путятина совершили удачную вылазку. 212 человек, в том числе 27 матросов 33-го флотского экипажа, ворвались во французские траншеи и, переколов находившихся в них солдат, заклепали 8 мортир и 11 пушек. Вылазка произвела крупную тревогу по всей французской линии и в лагере. Потери охотников-моряков оказались невелики - 1 матрос убит и 12 ранены. Но, к сожалению, в бою погибли оба храбрых офицера - начальники команд.

В конце концов, так и не сломив русскую оборону, союзники не решились на штурм и после 13 октября снизили интенсивность обстрела. Стало ясно, что враг переходит к долговременной осаде. Получив донесения о храбрости офицеров и матросов во время бомбардировки, Николай I направил 19 октября князю Меншикову рескрипт: «Меня счастливит геройская стойкость наших несравненных моряков, неустрашимых защитников Севастополя. Господь воздаст им за все их доблестные подвиги, которым и примеру еще не бывало. Я счастлив, что зная моих моряков-черноморцев с 1828 года, быв тогда очевидцем, что им никогда ничего нет невозможного, был уверен, что эти несравненные молодцы вновь себя покажут какими всегда были и на море и на суше. Вели им сказать всем, что их старый знакомый, всегда их уважавший, ими гордится и всех отцовски благодарит, как своих дорогих и любезных детей». По приказу Николая I флигель-адъютант князь М.П. Голицын объехал все экипажи с императорским «поклоном и благодарностью». Слова государя воодушевили защитников. Лейтенант П.И. Лесли писал 1 ноября из Севастополя родным: «Согласитесь, что подобного еще не было и не будет. Это видно, что Государь писал Сам и от чистого сердца. Зато и мы черноморцы понимаем его, и все готовы лечь за Царя. По крайней мере приятно то, что все армейцы отдают справедливость флоту и говорят, что лучше флотских нет войска во всей России; а действительно, что духу нас такой, лучше которого и желать нечего. Если только нам придется идти в штыки, то можно наверное сказать, что отсталых не будет, и что ни один не отступит» .

Готовность моряков идти в штыки не являлась простой аллегорией. Как только союзники приступили к осадным работам, защитники города тут же начали совершать смелые вылазки. Практически каждую ночь отдельные храбрецы дерзко нападали на часовых, а время от времени проводились крупные вылазки для разрушения земляных работ союзников. Эти набеги держали французов и англичан в постоянном напряжении. Один из британских офицеров раздраженно писал, что «по крайней мере один раз в день или ночь прибегает галопом некто, кто панически заявляет об очередном наступлении несметных полчищ русских. Какому-нибудь болвану на посту может показаться, что он видел или слышал что-то, и тотчас ему начинают потакать офицеры, а потом и генералы» .

Имена руководивших удачными вылазками морских офицеров Н.А. Бирилева, Н.Я. Астапова, Ф.Ф. Титова, П.А. Завалишина, Н.И. Макшеева стали известны всей России. Дерзкие ночные набеги и пример черноморских пластунов выработали у матросов особые навыки малой войны. «Охотники сначала подползают как можно тише к неприятельской траншее, - вспоминал один из офицеров, - шагов за тридцать они останавливаются, дают залп, закричат „ура“ и сейчас падают. Как только неприятель ответит на их залп, они с новым крикам „ура“ быстро кидаются в траншеи и начинают штыковую работу ».

Особую известность среди охотников заслужил матрос 30-го флотского экипажа Петр Маркович Кошка, участвовавший в 18 вылазках, а также храбро действовавший в одиночку. О его подвигах сохранилось немало рассказов. Один из них известен со слов начальника Кошки, героя-севастопольца боцмана 30-го экипажа Арсения Рыбакова: «После одной из вылазок, бывших в январе 1855 года, в неприятельских траншеях остался убитым один из флотских унтер-офицеров. Неприятель замерзший труп выставил наружу, прислонив к насыпи. Обидно показалось нашим матросам такое глумление над трупом, и унтер-офицера этого знали за хорошего человека; жалко им стало, что за храбрость его вместо награды досталось ему позорище. Вот Кошка и вызывается сходить и принести этого унтер- офицера. Перед рассветом Кошка, надевши грязный серый мешок, чтобы его не так легко было отличить от земли, стал ползти, часто залегая и останавливаясь, чтобы неприятель не так скоро его заметил; это продлило его переход, так что стало уже светло, когда Кошка достиг развалившейся стенки хутора, откуда до трута оставалось еще шагов 100, но самых опасных. Кошка не решился идти далее на явную опасность, а засел за стенкой в ожидании вечера. Полагая утром же возвратиться, Кошка не взял хлеба с собой и должен был целый день голодный лежать под стенкой, не смея шевельнуться, чтобы не обнаружить себя. Наконец, после слишком длинного для Кошки дня, наступил вечер. Кошка улучил минуту, когда англичане стали сменяться в траншеях, пополз дальше; добравшись до трупа, он быстро вскинул его спиной себе но спину и бросился с ним бежать на свою батарею. Англичане сразу не разобрали, что такое это двигается, и Кошка благополучно пробежал уже полдороги, но потом стали стрелять, и пять пуль попало в труп. Кошка же благополучно добежал до своей батареи» . За этот подвиг Кошку произвели в квартирмейстеры.

Рассказать о всех подвигах моряков и их вылазках в рамках данного очерка невозможно. Приведем лишь несколько наиболее заметных эпизодов славной Севастопольской обороны.

29 ноября 1854 г. около 500 пластунов совершили ночную вылазку с редута Шварца (№ 1) для уничтожения земляных работ французов, соединявших траншеи между 4-м и 5-м бастионами. В помощь пластунам лейтенант Ф.Ф. Титов с двумя горными орудиями и прикрытием из 20 вооруженных мушкетонами моряков внезапно напал с 5-го бастиона на неприятельские траншеи. Открыв огонь по рабочим, он отвлек внимание противника на себя, после чего отступил без потерь.

Между тем, пользуясь замешательством французов, обратившихся в сторону Титова, пластуны незаметно подошли к французским траншеям и, ворвавшись в них, уничтожили около 150 человек, разрушили укрепления, заклепали 4 мортиры, захватили 3 небольшие мортирки и много оружия.

Следующей ночью 30 ноября 80 матросов-охотников под командой лейтенанта Л.И. Батьянова и мичмана В.Д. Батурина совершили вылазку из 4-го бастиона в расположение французских траншей. Удачно выполнив задание, отряд захватил 3 мортиры, много оружия и пленных. К сожалению, не обошлось без потерь и с русской стороны. Мичман Батурин был контужен осколком бомбы в левое плечо, а командир отряда лейтенант Батьянов ранен штуцерной пулей в живот. Пуля остановилась в позвоночнике, и через несколько дней храбрый лейтенант умер в сильных мучениях.

Каждая удачная вылазка становилась ярким событием, поднимавшим дух гарнизона и отвлекавшим его от тяжелой повседневной работы, постоянно уносившей жизни моряков. С начала первой бомбардировки 5 октября и по 28 ноября 1854 г. 25 офицеров, 797 унтер-офицеров и матросов погибли, 68 офицеров и 2526 нижних чинов были ранены, 32 офицера и 456 нижних чинов контужены. При этом 475 раненых и контуженых нижних чинов умерли в госпиталях, а 1838 вернулись в строй. То есть уже в первые два месяца обороны каждый седьмой матрос, если не погиб, то побывал на перевязке. Не удивительно, что б декабря 1854 г. Николай I «в ознаменование признательности своей за беспримерное мужество, усердие и труды» приказал морякам севастопольского гарнизона «каждый месяц пребывания их в составе означенного гарнизона зачесть за год службы по всем правам и преимуществам».

Несмотря на тяжелые условия и ежедневные потери, черноморцы не теряли присутствия духа. «Моряки, эта душа обороны, с переходом на бастионы перенесли и (свои) обычаи, - вспоминал егерский офицер Зарубаев. - Например, после отката орудия командовали: „орудие к борту“; матросов из землянок вызывали командою: „на палубу“; были вахтенные, и как на корабле били склянки » . «Вглядитесь в лица, в осанки, в движения этих людей, - писал о матросах в апреле 1855 г. из Севастополя подпоручик граф Л.Н. Толстой, - в каждой морщине этого загорелого скуластого лица, в каждой мышце, в ширине этих плеч, в толщине этих ног, обутых в громадные сапоги, в каждом движении, спокойном, твердом, неторопливом, видны эти главные черты, составляющие силу русского, - простоты и упрямства; но здесь на каждом лице, кажется вам, что опасность, злоба и страдания войны кроме этих главных признаков проложили еще следы сознания своего достоинства и высокой мысли и чувства».

Моряки с одинаковым мужеством обороняли севастопольские бастионы и атаковали врага в дерзких ночных вылазках.

Ночью с 8 на 9 декабря две партии охотников, преимущественно матросов, под командованием лейтенантов Н.А. Бирилева и Н.Я. Астапова совершили удачную вылазку в расположение английских траншей на Зеленой горе. Ее очевидец лейтенант П.И. Лесли писал родным: «Вчера, ночью, против № 3 бастиона делали вылазку; ходили на охоту за зайцами - как выражаются матросы; и охота была как нельзя более счастливая. Благодаря темной ночи, наши охотники с № 3-го в 2 часа подползли к неприятельской траншее, и подползли так тихо, что часовой их увидел только тогда, когда они были у самого вала; он, по правилам, сперва их окликнул, но они конечно не отвечали; тогда он сделал выстрел и закричал; рядом с ним стоявшие другие два часовых тоже сделали по выстрелу, но наши не зевали и после этих трех выстрелов уже вскочили в неприятельскую траншею и пошли там косить направо и налево. Англичане струсили сильно и пустились бежать, оставя и ружья, и одеяла; одним словом, налегке хотели дать тягу, но наши тоже мастера бегать, и очень мало кто из Джон-Буллей успел удрать. Всем им попало на орехи! Кто чуть сопротивлялся, сейчас же усмиряли штыкам, а кто не сопротивлялся, брали в плен. С правого фланга этого же самого бастиона предполагалось сделать только фальшивую атаку, чтоб отвлечь внимание; но и там наши почти в одно время вскочили в траншеи и тоже начали там хозяйничать; похлопотавши там порядком, одна половина поворотила вдоль траншей и пошла шнырять по всем углам, ища, не запряталась ли где-нибудь каналья; очень многие из англичан, забившись в угол, притворялись мертвыми, но не надули наших: почти всякого лежавшего щупали или штыком, или прикладом. Когда начало приходить из лагеря к ним подкрепление, тогда дали знать на батарею, и она открыла такой сильный огонь бомбами, что заставила эти колонны остановиться. Вся эта катавасия продолжалась не более получаса, и наши воротились назад, приведя с собою в плен 4 офицеров и 26 рядовых; у нас вся потеря небольшая, всего 4 убитых и 20 раненых. Все участвовавшие в вылазке вооружились одеялами, ружьями, шапками; одним словом забрали все, что только было в траншее» .

19 декабря лейтенант Н.А. Бирилев с отрядом матросов-охотников снова совершил ночную вылазку в район горы Резня, выбил штыковой атакой противника из новой траншеи против 4-го бастиона и взял 6 пленных. Через неделю, 26 декабря отряд моряков лейтенанта 36-го флотского экипажа П.А. Завалишина сделал ночную вылазку из 5-го бастиона. Ворвавшись во французскую траншею и переколов штыками несколько солдат, отряд вынужден был при подходе сильного вражеского подкрепления отойти. Потери охотников составили 15 матросов убитых и 10 раненых.

Новогодней ночью 31 декабря сразу два отряда матросов и солдат под командой лейтенантов Н.А. Бирилева и Н.Я. Астапова совершили вылазку из 3-го бастиона в расположение английских и французских траншей. Отряд лейтенанта Астапова захватил в плен британский сторожевой пикет из 13 человек, после чего стремительным броском занял и разрушил английские траншеи. Отряд лейтенанта Бирилева встретил более упорное сопротивление французов, но после штыковой схватки занял траншеи и мортирную батарею № 21, где заклепал мортиры и взял 3 пленных. Потери охотников составили 2 убитых и 16 раненых. Лейтенант П.И. Лесли в своем письме из Севастополя 5 января 1855 г. живо передает подробности этой вылазки: «На днях, в одной из наших вылазок взято в плен 17 человек французов . Говорят, что на них от холода и нашего „ура“ напал какой-то панический страх, и когда наши ворвались к ним в траншею, то они не пробовали даже защищаться, а взявши в руки ружье, ожидали своей участи и сидели столбняком, а когда им предлагали идти в плен, то кивали отрицательно головой. Конечно, здесь, кто не хотел идти, того прямо штыком! А остальных забрали как баранов. Интересно было узнать из рассказов пленных, что их было всего 150 человек, в траншее и при них 5 офицеров. Когда они услышали приближение наших охотников, то их офицеры, обратясь к ним, сказали: защищайтесь, ребята храбрее! А сами дали тягу. Хороши офицеры, и как достойны они звания офицера! Таких бы сейчас на виселицу или расстрелять!» .

Ночью с 7 на 8 января 1855 г. отряд из сотни охотников-моряков и 5 рот Тобольского пехотного полка под общим руководством лейтенантов Ф.Ф. Титова и П. А. Завалишина сделал вылазку с 5-го бастиона для разрушения французских траншей. Выбив штыками противника из двух траншей, отряд успел до прихода французского подкрепления разрушить их, после чего с боем отошел. К сожалению, при взятии второй траншеи лейтенант Титов получил тяжелую рану пулей в грудь навылет и после двух месяцев лечения вынужден был в марте покинуть Севастополь.

Ночью с 19 на 20 января отряд лейтенанта Н.А. Бирилева предпринял очередную вылазку. По свежим впечатлениям великий князь Михаил Николаевич, находившийся на Северной стороне Севастополя, подробно описал ее в письме августейшим родителям: «Сегодня ночью молодец лейтенант Бирилев сделал прекрасную вылазку. Цель ее была следующая. В прошлую ночь французы выбили наших 12 человек штуцерных, занимавших завалы на мысу, образуемом двумя балками против левого фаса 4-го бастиона. Подкрепления близко держать было невозможно, ибо этот резерв был бы подвержен сильному неприятельскому огню. Поэтому штуцерные наши принуждены были отступить, а французы успели до утра ложироваться в этих завалах и в течение вчерашнего дня довольно вредили батареям левее 4-го бастиона и грибка ; поэтому необходимо было их выбить оттуда, что Бирилев прекрасно и исполнил, хотя с чувствительною потерею, ибо бой был весьма упорный и длился час с четвертью. Его отряд состоял из охотников следующих частей: 75 человек Охотского полка, 75 человек Волынского, 75 Волынского резервного батальона, 45 матросов и 80 человек рабочих; от каждой части было по одному офицеру. Молодцы наши спустились с правой части 3-го бастиона, вмиг выбили французов из завалов, и рабочие тотчас же приступили к переделке завалов для себя, пользуясь неприятельскими турами, но французы открыли сильный ружейный огонь из своих траншей. Тогда Бирилев, чтобы дать возможность продолжать работу, бросился со своим отрядом в траншею, где пошла страшная рукопашная схватка, и наши дошли до второго зигзага, но, опасаясь быть обойденным, Бирилев приказал отступить из траншей - до наших рабочих. Тут было несколько минут спокойствия, покуда французы не возвратились в свою передовую траншею и опять открыли батальный огонь. Тогда Бирилев снова бросился в траншею, и снова гнал неприятеля до третьего зигзага, после чего возвратился к рабочим. Этот необходимый маневр продолжался до тех пор, покуда завалы не были окончены; всего наши 6 раз бросались в траншею и потом вернулись на бастион, оставив в завалах 12 человек штуцерных, которые просидели в них до рассвета. В это время, пользуясь мелким снежком, человек 50 французов стали к ним подкрадываться; разумеется, нашим нельзя было далее оставаться, - они дали залп и потом быстро отступили. Вслед за тем с наших батарей открыли сильный картечный огонь, которым тотчас же заставили французов отступить: таким образом, эти спорные завалы оставались в течение всего сегодняшнего дня незанятыми, а с сумерками штуцерные наши должны были в них вернуться, - резерв будет готов для подкрепления в случае надобности. Весь этот подробный рассказ - со слов самого лихого Бирилева. Он не может довольно нахвалиться примерною храбростью своего отряда, как моряков, так и сухопутных; они все лезли вперед, и он принужден был беспрестанно их останавливать. Он крайне сожалеет об убитом прапорщике Волынского полка; кроме него у нас убито 5 и ранено 34, большая часть легко, в том числе известный удалец - матрос, про которого мы тебе рассказывали, - Кошка, - штыком в желудок. Мы его видели уже сидячим на кровати, и вечером хочет назад идти на бастион . Товарищ его - храбрец, подобный ему, пал сегодня превосходною смертью. Бирилев мне говорил, как это было. Он видел, как один француз в него уже прицелился, и сам хотел выстрелить из пистолета; в этот самый момент кто-то его толкнул по руке, и он увидал между собою и французом этого матроса; в ту же минуту раздался выстрел, и несчастный матрос упал к его ногам, успел только перекреститься и испустил дух. Героическая смерть! Вечная ему память! Пуля пронизала ему грудь насквозь и ударилась о шинель Бирилева. В плен взяли двух тяжело раненных офицеров и 4 солдат и 2 солдат целыми» .

Героем, спасшим Бирилева ценою собственной жизни, был матрос 30-го флотского экипажа Игнатий Владимирович Шевченко. Его подвиг стал широко известен. 20 августа 1874 г. в Николаеве по проекту художника М.О. Микешина установили памятник И.В. Шевченко - первый российский памятник нижнему чину. В 1902 году памятник перевезли в Севастополь и поставили напротив экипажных казарм на Корабельной стороне.

Ночью 28 февраля 1855 г. 80 матросов-охот- ников под командой лейтенанта Н.Я. Астапова и мичмана Н.И. Макшеева совершили вылазку из 3-го бастиона. Разогнав англичан и разрушив траншеи, они принесли на бастион 100 туров. Утром Макшеев с охотниками снова ходил под прикрытием лейтенанта Н.А. Бирилева в ту же траншею и принес еще 30 туров, которые вместе с прежними пошли на укрепление бастиона. Вылазка обошлась без потерь.

7 марта 1855 г. возле Камчатского люнета ядром оторвало голову начальнику 4-й дистанции контр-адмиралу Владимиру Ивановичу Истомину. «Оборона Севастополя потеряла в нем одного из своих главных деятелей, воодушевленного постоянно благородною энергией и геройской решительностью, - писал вице-адмирал П. С. Нахимов. - Твердость характера в самых тяжелых обстоятельствах, святое исполнение долга и неусыпная заботливость о подчиненных снискали ему общее уважение и непритворную скорбь о его смерти». Истомина похоронили в склепе Владимирского собора рядом с В.А. Корниловым и М.П. Лазаревым.

Как бы в отместку за смерть Истомина, возглавлявший оборону Корабельной стороны генерал-лейтенант С.А. Хрулев решил провести ночью с 10 на 11 марта крупную вылазку. Вместе с сухопутными войсками в ней планировалось участие трех партий охотников под общим командованием капитана 2 ранга Л.И. Будищева. Они должны были наступать с правого фланга пехоты через Доков овраг, вклиниваясь в интервал между французами и англичанами. Основной удар против середины 3-й параллели наносила партия мичмана Н.И. Макшеева - 30 матросов 40-го флотского экипажа и 4 роты волонтеров Греческого легиона. Слева от этой партии, обеспечивая связь с пехотой Хрулева, шли 64 матроса-штуцерника мичмана П.А. Завалишина, а справа двигалась партия лейтенанта Н.Я. Астапова - 60 матросов и 200 охотников 6-го резервного батальона Минского пехотного полка.

В темноте 9 пехотных батальонов Хрулева двумя колоннами неожиданно атаковали французов со стороны Камчатского люнета, расположенного впереди Малахова кургана. Опрокинув вражеские колонны, приготовившиеся к ночному штурму люнета, и заняв две траншеи, батальоны ворвались на французские батареи. Сопровождавшие пехоту 35-й и 44-й флотские батальоны тут же стали разрывать первую траншею. Но, «когда войска наши двинулись вперед, матросики моментально срыли все работы, и, не довольствуясь этим, любя искусство, пошли тоже в штыки, Будищев, ходивший одновременно в вылазку с 3 - го бастиона, подался влево и ударил в левый фланг французов - это нападение озадачило их и решило успех в нашу пользу» . Партия мичмана Завалишина, зайдя по Докову оврагу в левый фланг и тыл французских траншей, открыла огонь и вынудила французов их очистить, чем помогла общему успеху вылазки. В то же время отряд мичмана Макшеева ворвался на английскую батарею № 8, а правофланговая партия лейтенанта Астапова выбила из траншей прикрытие противника.

Одновременно с Будищевым, наступавшим от Камчатского люнета, с 3-го бастиона по Лабораторной балке двинулся лейтенант Н.А. Бирилев во главе 475 добровольцев из флотских экипажей, Охотского егерского полка и 6-го резервного батальона Волынского пехотного полка. В полной тишине они подошли к англичанам, обратившим все свое внимание на бой, завязанный Хрулевым и Будищевым. Появление Бирилева оказалось настолько неожиданным, что часовые приняли охотников за французов. Ударив в штыки, моряки и солдаты опрокинули прикрытие и рабочих, которые бросились к своим батареям, распространяя панику. Сметая роты разных британских полков, храбрецы Бирилева ворвались на батарею № 7, перебили прислугу, заклепали все орудия и мортиры, разрыли укрепления, захватили в плен инженерного капитана Монтага и 6 рядовых и взяли 70 кирок и 50 лопат. Затем, повернув влево, Бирилев ворвался на батарею № 8, соединившись с греками и моряками Макшеева и Астапова. В бою охотники уничтожили 8 вражеских офицеров и 78 солдат. Уже знакомый нам боцман Рыбаков взял в плен английского полковника Келли, за что получил бант к имевшемуся у него Знаку отличия Военного Ордена Св. Георгия. Потери охотников составили 2 офицера и 10 рядовых убитыми , 4 офицера и 60 матросов и солдат ранеными.

Во время этой вылазки отличился священник 45-го флотского экипажа иеромонах Иоанникий Савинов. Генерал-лейтенант С.А. Хрулев, представляя его к награде, свидетельствовал: «Когда отряд войск наших, состоящих из батальонов Камчатского егерского, Днепровского и Волынского пехотных полков, выбив неприятеля из ложементов впереди Камчатского люнета, бросился на ближайшие неприятельские подступы, но готов был уже уступить сильному натиску неприятеля, получавшего беспрестанно подкрепления, в то же время в самом тылу сражения иеромонах Иоанникий Савинов, в епитрахили, с вознесенным крестом появился в рядах сражавшихся и торжественным и звонким пением тропаря: „Спаси, Господи, люди Твое… победы Благословенному Императору нашему на сопротивные даруя…“, одушевил войска, которые бросились на врага и овладели первою, второю и третьею линиями его траншей; затем иеромонах Иоанникий Савинов, движимый чувством христианского милосердия, обратил все свое внимание на французских раненых и подавал им помощь; наконец, по приглашению командовавшего отрядом, несмотря на сильный неприятельский огонь, обошел траншеи, занятые левым нашим флангом и передал войскам приказание покинуть неприятельские траншеи и возвращаться; во время же этих действий на иеромонахе Иоанникии Савинове ударом штыка разорваны рукав рясы и епитрахиль, а ударам пули отбита нижняя часть креста, бывшего в руке иеромонаха, который при этом был контужен» . По представлению Хрулева император 15 мая 1855 г. наградил иеромонаха Савинова орденом Св. Георгия 4-й степени. Он стал единственным военным священником, удостоенным этой награды за оборону Севастополя. Но, к сожалению, православный герой так и не успел получить свой боевой орден. Во время ночного боя 26/27 мая за Камчатский люнет Иоанникий Савинов с крестом в руке возглавил батальон, пытавшийся выбить французов из укрепления. Храбрый иеромонах 45-го флотского экипажа был тяжело ранен пулей в правую голень. Через 3 дня ему ампутировали ногу, а 9 июня он умер, до конца выполнив свой военный и пастырский долг.

26 марта 1855 г. П.С. Нахимов, назначенный с 2 марта военным губернатором Севастополя и командиром порта, был произведен в адмиралы. В связи с этим он 12 апреля обратился к защитникам города с благодарностью за героическую службу. В своем приказе Нахимов писал: «Матросы! Мне ли говорить вам о ваших подвигах на защиту родного нам Севастополя и флота; я с юных лет был постоянным свидетелем ваших трудов и готовности умереть по первому приказанию; на бастионах Севастополя мы не забыли морского дела, а только укрепили одушевление и дисциплину, всегда украшавшие черноморских моряков». Вскоре морякам на деле пришлось оправдывать доверие своего командира. С 28 марта по 6 апреля 1855 г. союзники предприняли вторую бомбардировку Севастополя, обрушивая ежедневно на защитников города тысячи снарядов. В первые же два дня убитыми и ранеными моряки потеряли 19 офицеров и 362 матроса. Но каждый раз они мужественно выдерживали огонь, восстанавливали укрепления, обстреливали врага. «Жаль только, что немного осталось этих молодцов - матросов; скоро всех разберут на батареи, - писал 6 апреля родным лейтенант П.И. Лесли, служивший в 35-м флотском батальоне. - В нашем батальоне осталось по сегодняшний день 128 человек ; и эти-то мученики не имеют ни минуты покоя: днем они разносят обеды и ужины по всем батареям, где только находятся наши люди, т. е. нашего экипажа, а вечером идут на работу на батарею, потому что наши матросы необходимы в подобных работах» . В конце концов, выпустив за 10 дней по городу 166 тысяч снарядов, но так и не добившись успеха, союзники и на этот раз не решились на штурм. Вплоть до мая они ограничивались земляными осадными работами.

В свою очередь защитники города, мужественно выдержав вторую бомбардировку, снова перешли к вылазкам. Уже 7 апреля они предприняли вылазку из 3-го бастиона, в которой участвовали моряки-охотники капитан-лейтенанта Н.Я. Астапова. Внезапным штыковым ударом отряд выбил англичан из ложемента № 12. Во время вылазки 2 флотских офицера получили ранения. 24 апреля с 3-го бастиона ночную вылазку совершила сотня моряков и солдат под командой мичмана Н.И. Макшеева. «Наши ворвались в неприятельские траншеи и начали там хозяйничать, - сообщал в письме домой лейтенант П.И. Лесли, - взяли в плен 1 английского капитана и 5 человек рядовых; с нашей стороны потеря самая незначительная, кажется 2 человека убитых и раненых около 10. Англичанам досталось порядком на орехи, потому что с отступлением наших батареи открыли страшный батальный огонь бомбами, а вероятно вследствие шуму к ним шло из лагеря подкрепление, а туда-то и был направлен артиллерийский огонь» .

Наконец, собравшись с силами, союзники 25 мая в третий раз начали бомбардировку Севастополя. 541 орудие обрушило тысячи снарядов на русские укрепления. В первый же день бомбардировки погибли 3 морских офицера и 32 матроса, 12 офицеров получили раны и контузии, 161 нижний чин был ранен и 304 контужены.

Вечером 26 мая, разгромив бастионы, французы двинулись на штурм Корабельной стороны. Несколько раз укрепления переходили из рук в руки. В конце концов, после упорного боя французам удалось занять выдвинутый впереди Малахова кургана Камчатский люнет, а также расположенные над Килен-балкой передовые Селенгинский и Волынский редуты. Находившийся во время штурма на Камчатском люнете П.С. Нахимов собрал вокруг себя солдат и матросов и штыками пробился сквозь уже окружавших его французов к Малахову кургану. Покидая укрепления, морские комендоры заклепали все орудия. При отражении штурма 12 морских офицеров и 85 матросов погибли, 38 офицеров получили раны и контузии, 286 нижних чинов были ранены и 237 контужены.

Союзники сразу же стали закрепляться в отвоеванных укреплениях, продолжая до 30 мая усиленно бомбардировать Севастополь. За 6 дней по городу они выпустили 90 тысяч снарядов. Всего за время третьей бомбардировки с 25 по 30 мая 1855 г. погибли 18 морских офицеров и 184 матроса, 78 офицеров получили раны и контузии, 793 нижних чина были ранены и 918 контужены. Из последних почти половина осталась в строю.

После приступа 26 мая и третьей бомбардировки французы смогли занять рубежи, необходимые для штурма бастионов Корабельной стороны. Но триумф их нового главнокомандующего генерала Пелисье омрачался потерей около 6 тысяч человек. «Я восхищен мужеством своих войск, - писал император Наполеон III генералу, - но считаю, что даже решающее сражение за Крым не должно стоить нам стольких жизней». Однако энергичный Пелисье, мечтавший о маршальском жезле, был совершенно уверен в предстоящем успехе, ради которого не собирался считаться с жертвами. Он запланировал взять Севастополь 6(18) июня - в 40-ю годовщину сражения при Ватерлоо.

На рассвете 5 июня 1855 г. началась четвертая бомбардировка Севастополя. В этот длинный день 4 офицера, 72 унтер-офицера и матроса погибли, 12 офицеров получили раны и контузии, 257 нижних чинов были ранены и 214 контужены. После того, как осадная артиллерия обрушила на город более 50 тысяч снарядов, в 3 часа утра 6 июня три французские дивизии бросились на штурм 1-го и 2-го бастионов и Малахова кургана. Но защитники, успевшие за ночь восстановить разрушенные укрепления, встретили противника ураганным огнем. Трижды французы бросались на приступ, но каждый раз, неся колоссальные потери, откатывались в балки и овраги. Вслед за французами, уже видя их первую неудачу, двинулись на штурм 3-го бастиона две британские дивизии. В этой атаке участвовали и английские моряки. Впереди пехоты шли 60 матросов с 10 штурмовыми лестницами. Практически все они погибли. Командовавший моряками 17-летний гардемарин Эвелин Вуд чудом уцелел, получив при штурме три раны . Так и не пробившись сквозь «бурю картечи », англичане, совершив, по их выражению, «долгий, кровавый путь», с огромным уроном отступили на исходные рубежи. К 7 часам утра штурм везде потерпел неудачу . Все пространство перед бастионами было завалено трупами врагов. С русской стороны в этот день погибли 2 морских офицера и 37 матросов, 8 офицеров получили раны и контузии, 187 нижних чинов были ранены и 149 контужены. Почти половина раненых и контуженых моряков после перевязки вернулась в строй, ожидая нового приступа.

Неудачный и кровопролитный штурм произвел тяжелое впечатление на союзников. Вместо долгожданного триумфа они потеряли более 5 тысяч человек, утратив надежду на скорое завершение кампании. Снова начались активные земляные работы для постепенного сближения с русскими редутами, в том числе подведение минных галерей. Используя свое превосходство в снарядах, союзники постоянно осыпали бастионы не только артиллерийским, но и штуцерным огнем. 28 июня 1855 г. на Малаховом кургане во время осмотра Корниловского бастиона был ранен штуцерной пулей в висок адмирал П.С. Нахимов. Храбрый руководитель обороны Севастополя скончался через два дня. Тело адмирала похоронили в склепе Владимирского собора рядом с М.П. Лазаревым, В.А. Корниловым и В.И. Истоминым. Эта смерть произвела сильное впечатление на гарнизон. Погиб любимый моряками флотоводец, являвшийся все эти месяцы душой обороны. «Со смертью его, - писал Э.И. Тотлебен, - все от генерала до солдата почувствовали, что не стало человека, при котором падение Севастополя было невозможно».

На рассвете 5 августа 1855 г. союзники начали пятую бомбардировку Севастополя. Главный удар обрушился на Корабельную сторону и 4-й бастион. За 4 дня осадные батареи выпустили свыше 56 тысяч снарядов. В дальнейшем интенсивность обстрела снизилась. Тем не менее, с 9 по 24 августа союзники выпустили еще свыше 130 тысяч снарядов. Под прикрытием массированного огня противник быстро соединял свои траншеи и параллели и вплотную приблизился к бастионам Корабельной стороны. Для руководителей обороны стало ясным, что при очередном штурме город может не устоять. Поэтому к 15 августа через рейд построили плавучий мост, по которому на Северную сторону стали вывозить запасы имущества, штабы, канцелярии, архивы. При необходимости по мосту предполагалось эвакуировать войска с Южной стороны.

К 22 августа французы находились уже в 60 шагах от Малахова кургана, 2-го, 4-го и 5-го бастионов. Тем не менее, Пелисье, наученный горьким опытом предыдущего штурма, предпочел собрать военный совет. На нем генералы единогласно высказались за новый приступ. В 5 часов утра 24 августа 698 орудий союзников начали шестую бомбардировку Севастополя, выпустив за три дня по городу и бастионам более 140 тысяч снарядов. Под прикрытием этого убийственного огня французы сапами подошли на 40 шагов к русским укреплениям, превращенным в груды обгорелых развалин.

В 8 часов утра 27 августа французы взорвали на расстоянии 20 метров от контр-эскарпа Малахова кургана подземные мины, в результате чего часть бруствера обвалилась в ров. В полдень солдаты 1-го полка зуавов и 7-го линейного полка неожиданно выскочили из передовых траншей, с громким криком «Vive l’empereur!» пересекли открытое пространство и почти без выстрелов вбежали на разрушенный бруствер. После жестокого рукопашного боя французам удалось закрепиться внутри Корниловского бастиона, а также обойти его с левого фаса. Отрезанные 40 солдат Модлинского пехотного полка и горсть моряков-комендоров, возглавляемых флотскими кондукторами Венецким и Дубининым, заперлись в каменной оборонительной башне, продолжая отстреливаться через амбразуры.

Одновременно со штурмом Малахова кургана французы атаковали 2-й бастион. В течение трех часов защитники мужественно отбили пять приступов, чему способствовали пароходо-фрегаты «Владимир», «Херсонес» и «Одесса», занявшие позицию в Килен-бухте и осыпавшие французов с фланга бомбами и картечью. К 14 часам также удалось отбить три приступа англичан на 3-й бастион. После этого французы начали штурм укреплений Городской стороны. Но предпринятые в течение часа две атаки на 5-й бастион и редут Шварца также потерпели неудачу.

Таким образом, к 15 часам штурм был отражен по всей линии обороны с большими потерями для союзников. Лишь на Малаховой кургане продолжался упорный бой за Корниловский бастион. Противников разделяла узкая горжа, заваленная грудой трупов. Ни русским, ни французам не удавалось прорваться через нее. Так и не добившись успеха, руководивший обороной Севастополя князь М.Д. Горчаков к 17 часам прекратил контратаки. Лишь в каменной башне все еще продолжали отстреливаться солдаты и моряки. Французы попытались выкурить их, запалив кучу фашин. Но потом, испугавшись взрыва порохового погреба, они погасили пламя и стали бросать в башню гранаты. В конце концов, израсходовав все патроны, защитники башни вынуждены были сдаться.

Итак, потеряв около 10 тысяч человек, союзники овладели Малаховым курганом, доминировавшим над всеми укреплениями Севастополя. В связи с этим князь М.Д. Горчаков решил оставить Южную сторону. В 19 часов под надзором саперов и моряков началась эвакуация гарнизона через рейд по мосту, а также на судах. После перехода основной части войск на Северную сторону остававшиеся еще на бастионах партии моряков, саперов и артиллеристов приступили к подрыву батарей и пороховых погребов. На рейде в это время затопили 6 кораблей, 1 фрегат, 1 корвет и 7 бригов. Союзники не преследовали отступающий гарнизон. «Враги видели, что что-то необычное творилось в грозном Севастополе, - писал граф Л. Н. Толстой. - Взрывы эти и мертвое молчание на бастионах заставляли их содрогаться; но они не смели верить еще под влиянием сильного, спокойного отпора дня, чтоб исчез их непоколебимый враг, и молча, не шевелясь, с трепетом ожидали конца мрачной ночи». На рассвете 28 августа был разведен мост через Южную бухту, а в 8 часов утра вслед за последними защитниками развели мост через рейд. Героическая оборона Севастополя завершилась.

В течение 349 дней защитники Севастополя отражали штурмы, строили и чинили укрепления, совершали контратаки, вели минную войну. Моряки везде действовали умело и отважно. Но из 28 тысяч человек, встретивших врага на бастионах в октябре 1854 г., к концу осады уцелело меньше трети. По официальным данным погибли и умерли от ран 3 адмирала, 19 штаб- и 87 обер-офицеров, 3 776 нижних чинов. Раны и контузии получили 3 адмирала, 94 штаб- и 636 обер-офицеров, 13 094 нижних чина. Но и эти трагические цифры не являются окончательными. Так, к настоящему времени севастопольским исследователем П.М. Ляшуком установлены имена 155 погибших морских офицеров.

«К концу обороны Севастополя не много моряков уцелело на батареях, - вспоминал полковник П.К. Меньков, - но зато весело было смотреть на эти дивные обломки Черноморского флота. Уцелевшие на батареях моряки по преимуществу были комендоры при орудиях … Белая рубашка… Георгиевский крест на груди… Отвага, доблесть и удаль, соединенные с гордым сознанием собственного дела и совершенным презрением смерти, бесспорно давали им первое место в ряду славных защитников Севастополя» .

После оставления Севастополя моряки собрались в 5 верстах от города в Бельбекской долине, где расположились на биваках. Вскоре половину флотских экипажей отправили пешим порядком в Николаев. 3 сентября они тронулись в путь и 19 сентября пришли в город без дневок. По дороге экипажи догнал Александр II. «Мы остановились, - вспоминал лейтенант П.И. Лесли, - государь, поздоровавшись с матросами, благодарил их за службу, сказал очень много любезного и приказал вести нас на квартиры. После него приехал к нам генерал-адмирал (Великий князь Константин Николаевич), который тоже, обходя фронт, разговаривал с матросами, расспрашивал кто где полуxил Георгия. Какой странный вид имели матросы, это просто хохот! Кто с французским ружьем, кто с английским, у кого бутылка вместо манерки; одним словом, это была толпа кочующих цыган. Сзади на телегах следовали матросские жены с детьми: решительно какое-нибудь селение кочующей орды. Но оно иначе и быть не могло, потому что матросы с бастиона ушли, в чем они там были».

Непритязательный внешний вид моряков не смутил Александра II. Их массовый героизм император отметил не только многими орденами и знаками, но и коллективными боевыми наградами. 26 ноября 1856 г. всем 17 черноморским флотским экипажам (№ 29-45-го) государь пожаловал Георгиевские знаменные флаги с надписью «За оборону Севастополя с 13-го сентября1854года по 27-е августа 1855 года». Одновременно изображение Св. Георгия он велел поместить на стеньговых флагах, брейд-вымпелах и вымпелах тех судов, команды которых будут укомплектованы чинами этих экипажей. Кроме того, 22 сентября 1855 г. на головных уборах моряков тех же экипажей установили знаки отличия в виде латунной ленточки с надписью «За Севастополь с 13 сентября 1854 г. по 27 августа1855 г.». Сначала такие ленточки предполагалось носить на киверах. Но в связи с их отменой 2 декабря 1855 г. ленты поместили на тульи заменивших кивера фуражек с козырьком. Однако 19 июня 1857 г. вместо фуражек для матросов ввели круглые шляпы. В результате на два десятилетия о боевых знаках отличия фактически забыли. Лишь 20 мая 1887 г., «чтобы восстановить память о заслуженных прежними черноморскими экипажами отличиях надписями на киверах», матросам экипажей Черноморского флота Александр III пожаловал на бескозырки георгиевские ленточки . Кроме того, поскольку осенью 1855 г. в Астрахань с Черного моря были переведены 33-й (переименованный 20 апреля 1856 г. в 44-й) и 45-й флотские экипажи, то в тех же целях георгиевские ленточки 16 ноября 1887 г. пожаловали и их преемнику - Каспийскому экипажу .

Не остались без высочайшего внимания и сами ветераны Севастопольской обороны. 16 октября 1879 г. в честь 25-й годовщины первой бомбардировки Александр II велел всем адмиралам и морским офицерам, «бывшим в Севастополе во время первого бомбардирования 5-го октября 1854 года и находящимся ныне в военной службе, производить, пока они будут продолжать таковую, добавочное содержание в размере годового оклада жалованья по тем чинам, в коих они состояли в день бомбардирования » . Через 5 лет, 26 февраля 1885 г. Александр III сделал эти выплаты пожизненными .

Россия - самая необыкновенная и удивительная страна на свете. Это не формула официального патриотизма, это сущая правда. Необыкновенная, потому что бесконечно разнообразная. Удивительная, потому что всегда непредсказуемая. Нежное и ласковое весеннее солнце за десять минут тонет в смертоносном снежном буране, а вслед улетевшей черной туче светит яркая тройная радуга. Тундры сочетаются с пустынными барханами, болотистая тайга сменяется муссонными лесами, а необозримые равнины плавно переходят в столь же безграничные горные массивы. Через Россию проносят свои воды величайшие реки Евразии - ни в какой другой стране мира нет такого изобилия великих текучих вод. , Обь, Иртыш, Енисей, Амур... И крупнейшие озера мира - соленый Каспий и пресный . И самые протяженные в мире степи - от берегов Донца до Приамурья. Под стать географическому изобилию - разнообразие народов, их обычаев, религий, культур. Оленеводы-ненцы ставят свои чумы рядом с благоустроенными многоэтажками. Тувинцы и буряты кочуют со стадами и юртами вдоль федеральных трасс. В Казанском кремле большая новая мечеть соседствует со старинным православным собором; в городе Кызыле буддийский субурган белеет на фоне златоглавой церкви, а неподалеку от них ветерок треплет разноцветные ленточки у входа в шаманскую юрту...

Россия - страна, в которой не соскучишься. Все полно неожиданностей. Прекрасное асфальтовое шоссе внезапно сменяется разбитой грунтовкой, а та уходит в непролазное болото. На преодоление последних 30 километров пути, бывает, требуется втрое больше времени, чем на предшествующие десять тысяч. И самое неожиданное в этой загадочной стране - люди. Умеющие жить в самых трудных, даже невозможных природных условиях: в комариной тайге, в безводной степи, на высокогорьях и в затопляемых долинах, при 50-градусной жаре и 60-градусном морозе... Научившиеся выживать, замечу, кстати, под гнетом всевозможных властей, ни одна из которых никогда не была к ним милостива... Создавшие на этих болотах, в лесах, в степях и на горах неповторимую культуру, вернее, множество неповторимых культур. Сотворившие великую историю державы Российской - историю, тоже состоящую из бесчисленного множества великих, героических и трагических историй.

Живые свидетели исторического прошлого, творение рук известных, а в подавляющем большинстве случаев безвестных россиян - архитектурные памятники. Архитектурное богатство России велико и многообразно. В нем явлена и красота земли Русской, и изобретательность ума ее народа, и державная мощь, но главное - величие духа человеческого. Россия строилась тысячу лет в условиях самых трудных, какие только можно себе представить. Среди суровой и скудной природы, в непрерывных внешних войнах и внутренних борениях. Все великое, что было воздвигнуто на Русской земле, было воздвигнуто силой веры - веры в истину, в светлое будущее, в Бога. Поэтому в архитектурных памятниках, при всем их конструктивном, функциональном и идейном разнообразии, есть общее начало - стремление от земли к небу, от тьмы к свету.

Рассказать в одной книге обо всех замечательных местах России - природных, исторических, поэтических, промышленных, мемориальных - просто невозможно. Для этого не хватило бы и двадцати таких книг. Мы с издателями решили: я буду писать только о тех местах, где бывал сам, которые видел собственными глазами. Поэтому в нашем издании не дымится Ключевская сопка, не встают из тихоокеанских вод острова Курильской гряды, не сверкает белый покров ... В этих и во многих других местах я не бывал, мечтаю побывать и написать о них. Многие замечательные памятники истории и культуры не попали в книгу. Георгиевский собор в Юрьеве-Польском и Софийский собор в Вологде, кремли Тулы и Коломны, усадьбы Воробьево в Калужской и Марьино в Курской области, здания краеведческого музея в Иркутске и драмтеатра в Самаре, Саратовская консерватория и «Городской дом» в Хабаровске... Список бесконечен.

Кроме того, мы решили не увлекаться рассказом о больших городах, о миллионных мегаполисах (ограничившись выборочным обзором архитектурных богатств Москвы и Петербурга), а отдать предпочтение России далекой, живущей в стороне от широких торных путей и от шума деловых и промышленных центров.

Поражение России в Крымской войне было неизбежным. Почему?
« Это война кретинов с негодяями», — сказал о Крымской войне Ф.И. Тютчев.
Слишком резко? Возможно. Но если учесть тот факт, что ради амбиций одних погибали другие, то высказывание Тютчева будет точным.

Крымская война (1853-1856) также иногда называется Восточной войной - это война между Российской империей и коалицией в составе Британской, Французской, Османской империй и Сардинского королевства. Боевые действия разворачивались на Кавказe, в Дунайских княжествах, на Балтийском, Чёрном, Белом и Баренцевом морях, а также на Камчатке. Но наибольшего напряжения бои достигли в Крыму, поэтому война и получила название Крымской .

И. Айвазовский "Смотр Черноморского флота в 1849 году"

Причины войны

У каждой стороны, принявшей участие в войне, были свои претензии и причины для военного конфликта.

Российская империя : стремилась к пересмотру режима черноморских проливов; усилению влияния на Балканском полуострове.

На картине И. Айвазовского изображены участники предстоящей войны:

Николай I напряженно вглядывается в строй кораблей. За ним наблюдают командующий флотом коренастый адмирал М.П. Лазарев и его воспитанники Корнилов (начальник штаба флота, за правым плечом Лазарева), Нахимов (за левым плечом) и Истомин (крайний справа).

Османская империя : желала подавления национально-освободительного движения на Балканах; возвращения Крыма и черноморского побережья Кавказа.

Англия, Франция: надеялись подорвать международный авторитет России, ослабить ее позиции на Ближнем Востоке; отторгнуть от России территории Польши, Крыма, Кавказа, Финляндии; укрепить свои позиции на Ближнем Востоке, используя ее как рынок сбыта.

К середине XIX века Османская империя находилась в состоянии упадка, кроме того, продолжалась борьба православных народов за освобождение от османского ига.

Эти факторы привели к появлению у русского императора Николая I в начале 1850-х годов мыслей по отделению балканских владений Османской империи, населённых православными народами, чему противились Великобритания и Австрия. Великобритания, кроме того, стремилась к вытеснению России с черноморского побережья Кавказа и из Закавказья. Император Франции Наполеон III, хотя и не разделял планов англичан по ослаблению России, считая их чрезмерными, поддержал войну с Россией как реванш за 1812 год и как средство укрепления личной власти.

У России с Францией произошел дипломатический конфликт по вопросу контроля над церковью Рождества Христова в Вифлееме, Россия, с целью оказать давление на Турцию, оккупировала Молдавию и Валахию, находившихся под протекторатом России по условиям Адрианопольского мирного договора. Отказ русского императора Николая I вывести войска привел к объявлению 4 (16) октября 1853 года Турцией, а за ней Великобританией и Францией, войны России.

Ход военных действий

Первый этап войны (ноябрь 1853 – апрель 1854) – это русско-турецкие военные действия.

Николай I занял непримиримую позицию, надеясь на мощь армии и поддержку некоторых европейских государств (Англии, Австрии и др.). Но он просчитался. Русская армия насчитывала более 1 млн. человек. Однако, как выяснилось в ходе войны, она была несовершенной, прежде всего, в техническом отношении. Ее вооружение (гладкоствольные ружья) уступало нарезному оружию западноевропейских армий.

Устарела и артиллерия. Флот России был по преимуществу парусным, тогда как в военно-морских силах Европы преобладали суда с паровыми двигателями. Отсутствовали налаженные коммуникации. Это не позволило обеспечить место военных действий достаточным количеством боеприпасов и продовольствия, людским пополнением. Русская армия могла успешно бороться с подобной по состоянию турецкой, но противостоять объединенным силам Европы не имела возможности.

Русско-турецкая война велась с переменным успехом с ноября 1853 по апрель 1854 г. Основное событие первого этапа — Синопское сражение (ноябрь 1853 г.). Адмирал П.С. Нахимов разгромил турецкий флот в Синопской бухте и подавил береговые батареи.

В результате Синопского сражения русским Черноморским флотом под командованием адмирала Нахимова была разгромлена турецкая эскадра. Турецкий флот был разгромлен в течение нескольких часов.

В ходе четырёхчасового боя в Синопской бухте (военно-морская база Турции) противник потерял полтора десятка кораблей и свыше 3 тыс. человек уби­тыми, все береговые укрепления были разрушены. Только 20-пушечный быстроходный пароход «Таиф» с английским советником на борту смог вырваться из бухты. Командую­щий турецким флотом был взят в плен. Потери эскадры Нахимова составили 37 че­ловек убитыми и 216 ранеными. Не­которые корабли вышли из боя с сильными повреждениями, но пи один не был потоплен. Синопский бой золотыми буквами вписан в ис­торию российского флота.

И. Айвазовский "Синопский бой"

Это активизировало Англию и Францию. Они объявили войну России. Англо-французская эскадра появилась в Балтийском море, атаковала Кронштадт и Свеаборг. Английские корабли вошли в Белое море и подвергли бомбардировке Соловецкий монастырь. Военная демонстрация была проведена и на Камчатке.

Второй этап войны (апрель 1854 – февраль 1856) – англо-французская интервенция в Крым, появление военных кораблей Западных держав на Балтийском и Белом морях и на Камчатке.

Главной целью объединенного англо-французского командования был захват Крыма и Севастополя — военно-морской базы России. 2 сентября 1854 г. союзники начали высадку экспедиционного корпуса в районе Евпатории. Сражение на р. Альма в сентябре 1854 г. русские войска проиграли. По приказу командующего А.С. Меншикова они прошли через Севастополь и отошли к Бахчисараю. Одновременно гарнизон Севастополя, подкрепленный матросами черноморского флота, вел активную подготовку к обороне. Ее возглавили В.А. Корнилов и П.С. Нахимов.

После сражения на р. Альма противник осадил Севастополь. Севастополь был первоклассной воен­но-морской базой, неприступной с моря. Перед входом на рейд – на полуостровах и мысах – стояли мощные форты. Русский флот не мог противостоять неприятельскому, поэтому часть кораблей затопили перед входом в Севастопольскую бухту, что ещё больше укрепило город с моря. Более 20 тыс. моряков сошли на берег и встали в строй вместе с сол­датами. Сюда же перевезли и 2 тыс. корабельных пушек. Вокруг города были сооружены восемь бас­тионов и множество других укрепле­ний. В ход шли земля, доски, домаш­няя утварь – всё, что могло задержать пули.

Но для работ не хватало обыкновен­ных лопат и кирок. В армии процве­тало воровство. В годы войны это обернулось катастрофой. В связи с этим вспоминается известный эпизод. Николай I, возмущенный обнаружившимися едва ли не повсюду всевозможными злоупотреблениями и хищениями, в беседе с наследником престола (будущим императором Александром II) поделился сделанным им и потрясшим его открытием: «Кажется, во всей России не воруют только два человека — ты да я».

Оборона Севастополя

Оборона под руководством адмиралов Корнилова В.А. , Нахимова П.С. и Истомина В.И. продолжалась 349 дней силами 30-тысячного гарнизона и флотскими экипажами. За этот период город был подвергнут пяти массированным бомбардировкам, в результате чего была практически уничтоже­на часть города – Корабельная сторона.

5 октября 1854 г. началась первая бомбардировка города. В ней приняли участие армия и военно-морской флот. С суши по городу вели огонь 120 орудий, со стороны моря - 1340 орудий кораблей. В ходе обстрела по городу было выпущено свыше 50 тыс. снарядов. Этот огненный смерч должен был разрушить укрепления и подавить волю их защитников к сопротивлению. Однако русские ответили точным огнем 268 орудий. Артиллерийская дуэль продолжалась пять часов. Несмотря на огромное превосходство в артиллерии, союзный флот получил сильные повреждения (8 судов были отправлены в ремонт) и был вынужден отступить. После этого союзники отказались от использования флота в бомбардировках города. Фортификационные сооружения города серьезно не пострадали. Решительный и умелый отпор русских стал полной неожиданностью для союзного командования, которое рассчитывало взять город малой кровью. Защитники города могли праздновать очень важную не только военную, но и моральную победу. Их радость омрачала гибель во время обстрела вице-адмирала Корнилова. Оборону города возглавил Нахимов, который за отличие в обороне Севастополя был произведен 27 марта 1855 г. в адмиралы.Ф. Рубо. Панорама обороны Севастополя (фрагмент)

А. Рубо. Панорама обороны Севастополя (фрагмент)

В июле 1855 г. был смертельно ранен адми­рал Нахимов. Попытки же русской армии под командованием князя Меншикова А.С. оттянуть на себя силы осаждающих окончились неудачей (сражение под Инкерманом, Евпаторией и Черной Речкой ). Действия полевой ар­мии в Крыму мало помогли герои­ческим защитникам Севастополя. Вокруг города постепенно сжи­малось кольцо противника. Русские войска вынуждены были ос­тавить город. Наступление противника на этом закончилось. Пос­ледующие военные действия в Крыму, а также в других районах страны для союзников решающего значения не имели. Несколько лучше обстояли дела на Кавказе, где русские войска не только остановили турецкое наступление, но и заняли крепость Карс . В ходе Крымской войны были подорваны силы обеих сторон. Но беззаветное муже­ство севастопольцев не могло ком­пенсировать недостатки в вооруже­нии и обеспечении.

27 августа 1855 г. французские войска штурмом овладели южной частью города и захватили господствующую над городом высоту – Малахов курган.

Потеря Малахова кургана решила участь Севастополя. В этот день защитники города потеряли около 13 тыс. чел., или более четверти всего гарнизона. Вечером 27 августа 1855 г. по приказу генерала М.Д. Горчакова севастопольцы покинули южную часть города и перешли по мосту в северную. Бои за Севастополь завершились. Союзники не добились его капитуляции. Российские вооруженные силы в Крыму сохранились и были готовы к дальнейшим боям. Они насчитывали 115 тыс. чел. против 150 тыс. чел. англо-франко-сардинцев. Оборона Севастополя стала кульминацией Крымской войны.

Ф. Рубо. Панорама обороны Севастополя (фрагмент "Бой за батарею Жерве")

Военные действия на Кавказе

На Кавказском театре военные действия развивались более успешно для России. Турция вторглась в Закавказье, но потерпела крупное поражение, после чего русские войска стали действовать на ее территории. В ноябре 1855 г. пала турецкая крепость Каре.

Крайнее истощение сил союзников в Крыму и русские успехи на Кавказе привели к прекращению военных действий. Начались переговоры сторон.

Парижский мир

В конце марта 1856 г. был подписан Парижский мирный трактат. Россия не понесла значительных территориальных потерь. У нее была отторгнута лишь южная часть Бессарабии. Однако она потеряла право покровительства Дунайским княжествам и Сербии. Самым тяжелым и унизительным было условие о так называемой «нейтрализации» Черного моря. России запретили иметь на Черном море военно-морские силы, военные арсеналы и крепости. Это наносило существенный удар по безопасности южных границ. Роль России на Балканах и Ближнем Востоке была сведена на нет: Сербия, Молдавия и Валахия переходили под верховную власть султана Османской империи.

Поражение в Крымской войне оказало значительное влияние на расстановку международных сил и на внутреннее положение России. Война, с одной стороны, обнажила ее слабость, но с другой — продемонстрировала героизм и непоколебимый дух русского народа. Поражение подвело печальный итог николаевскому правлению, всколыхнуло всю российскую общественность и заставило правительство вплотную заняться реформированием государства.

Герои Крымской войны

Корнилов Владимир Алексеевич

К. Брюллов "Портрет Корнилова на борту брига "Фемистокл"

Корнилов Владимир Алексеевич (1806 - 17 октября 1854, Севастополь), российский вице-адмирал. С 1849 начальник штаба, с 1851 г. фактически командующий Черноморским флотом. В Крымскую войну один из руководителей героической обороны Севастополя. Смертельно ранен на Малаховом кургане.

Он родился 1 февраля 1806 г. в родовом имении Ивановском Тверской губернии. Отец его был морским офицером. Идя по стопам отца, Корнилов-младший в 1821 г. поступил в Морской кадетский корпус, через два года закончил его, став мичманом. Богато одаренный от природы, горячий и увлекающийся молодой человек тяготился береговой строевой службой в Гвардейском морском экипаже. Он не выдержал рутины плац-парадов и муштры конца царствования Александра I и был отчислен из флота «за недостаток бодрости для фронта». В 1827 г. по ходатайству отца ему разрешили вернуться во флот. Корнилов был назначен на только что построенный и пришедший из Архангельска корабль М.Лазарева «Азов», и с этого времени началась его настоящая морская служба.

Корнилов стал участником знаменитого Наваринского сражения против турецко-египетского флота. В этом сражении (8 октября 1827 г.) экипаж «Азова», несшего флагманский флаг, проявил высшую доблесть и первым из кораблей русского флота заслужил кормовой Георгиевский флаг. Рядом с Корниловым сражались лейтенант Нахимов и гардемарин Истомин.

20 октября 1853 г. Россия объявила о состоянии войны с Турцией. В тот же день адмирал Меншиков, назначенный главнокомандующим морскими и сухопутными силами в Крыму, послал Корнилова с отрядом кораблей на разведку противника с разрешением «брать и разрушать турецкие военные суда, где бы они ни встретились». Дойдя до Босфорского пролива и не обнаружив противника, Корнилов направил два корабля для усиления эскадры Нахимова, курсирующей вдоль Анатолийского побережья, остальные отправил в Севастополь, сам же перешел на пароходофрегат «Владимир» и задержался у Босфора. На следующий день, 5 ноября, «Владимир» обнаружил вооруженный турецкий корабль «Перваз-Бахри» и вступил с ним в бой. Это был первый в истории военно-морского искусства бой паровых кораблей, и экипаж «Владимира» во главе с капитан-лейтенантом Г.Бутаковым одержал в нем убедительную победу. Турецкий корабль был захвачен в плен и на буксире приведен в Севастополь, где после ремонта вошел в состав Черноморского флота под названием «Корнилов».

На совете флагманов и командиров, решавшем судьбу Черноморского флота, Корнилов выступил за выход кораблей в море, чтобы в последний раз сразиться с неприятелем. Однако большинством голосов членов совета было принято решение затопить флот, исключая пароходофрегаты, в Севастопольской бухте и тем самым перекрыть прорыв противника к городу с моря. II сентября 1854 г. затопление парусного флота началось. Все орудия и личный состав утраченных кораблей начальник обороны города направлял на бастионы.
В преддверии осады Севастополя Корнилов сказал: «Пусть прежде поведают войскам слово Божье, а потом я передам им слово царское». И вокруг города был совершен крестный ход с хоругвями, иконами, песнопениями и молебнами. Лишь после этого прозвучал знаменитый корниловский призыв: «Позади нас море, впереди неприятель, помни: не верь отступлению!»
13 сентября город был объявлен на осадном положении, и Корнилов привлек к строительству укреплений население Севастополя. Были увеличены гарнизоны южной и северной сторон, откуда ожидались главные атаки неприятеля. 5 октября противник предпринял первую массированную бомбардировку города с суши и моря. В этот день при объезде оборонительных порядков В.А. Корнилов был смертельно ранен в голову на Малаховом кургане. «Отстаивайте же Севастополь», — были его последние слова. Николай I в своем письме на имя вдовы Корнилова указывал: «Россия не забудет этих слов, и детям вашим переходит имя, почтенное в истории русского флота».
После гибели Корнилова в его шкатулке нашли завещание, адресованное жене и детям. «Детям завещаю, — писал отец, — мальчикам — избрав один раз службу государю, не менять ее, а приложить все усилия сделать ее полезною обществу… Дочкам следовать во всем матери». Владимир Алексеевич был похоронен в склепе Морского собора святого Владимира рядом со своим учителем — адмиралом Лазаревым. Вскоре место подле них займут Нахимов и Истомин.

Павел Степанович Нахимов

Павел Степанович Нахимов родился 23 июня 1802 г. в имении Городок Смоленской губернии в семье дворянина, отставного майора Степана Михайловича Нахимова. Из одиннадцати детей пятеро были мальчиками, и все они стали военными моряками; при этом младший брат Павла, Сергей, закончил службу вице-адмиралом, директором Морского кадетского корпуса, в котором все пять братьев в юности обучались. Но Павел всех превзошел своей военно-морской славой.

Он окончил Морской корпус, в числе лучших гардемаринов на бриге «Феникс» участвовал в морском походе к берегам Швеции и Дании. По окончании корпуса в чине мичмана был назначен во 2-й флотский экипаж Петербургского порта.

Неустанно занимаясь обучением экипажа «Наварина» и шлифуя свое боевое мастерство, Нахимов умело руководил кораблем в период действий эскадры Лазарева по блокаде Дарданелл в русско-турецкой войне 1828 — 1829 гг. За отличную службу он был награжден орденом святой Анны 2-й степени. Когда в мае 1830 г. эскадра вернулась в Кронштадт, контр-адмирал Лазарев в аттестации командира «Наварина» записал: «Отличный и совершенно знающий свое дело морской капитан».

В 1832 г. Павла Степановича назначили командиром построенного на Охтенской верфи фрегата «Паллада», на котором в составе эскадры вице-адмирала Ф. Беллинсгаузена он плавал на Балтике. В 1834 г. по ходатайству Лазарева, тогда уже главного командира Черноморского флота, Нахимова перевели в Севастополь. Он был назначен командиром линейного корабля «Силистрия», и одиннадцать лет его дальнейшей службы прошли на этом линкоре. Отдавая все силы работе с экипажем, внушая подчиненным любовь к морскому делу, Павел Степанович сделал «Силистрию» образцовым кораблем, а свое имя популярным на Черноморском флоте. На первое место он ставил флотскую выучку экипажа, был строг и требователен к подчиненным, но имел доброе сердце, открытое для сочувствия и проявлений морского братства. Лазарев часто держал на «Силистрии» свой флаг, ставя линкор в пример всему флоту.

Военные дарования и флотоводческое искусство Нахимова наиболее ярко проявились в период Крымской войны 1853 — 1856 гг. Еще в преддверии столкновения России с англо-франко-турецкой коалицией первая эскадра Черноморского флота под его командованием бдительно вела крейсерство между Севастополем и Босфором. В октябре 1853 г. Россия объявила войну Турции, и командир эскадры подчеркнул в своем приказе: «В случае встречи с неприятелем, превосходящим нас в силах, я атакую его, будучи совершенно уверен, что каждый из нас сделает свое дело. В начале ноября Нахимов узнал, что турецкая эскадра под командованием Осман-паши, направившись к берегам Кавказа, вышла из Босфора и по случаю шторма зашла в Синопскую бухту. В распоряжении командира русской эскадры было 8 кораблей и 720 орудий, у Осман-паши — 16 кораблей с 510 орудиями под защитой береговых батарей. Не став дожидаться пароходофрегатов, которые вице-адмирал Корнилов вел в подкрепление русской эскадре, Нахимов решил атаковать противника, полагаясь, прежде всего, на боевые и моральные качества русских моряков.

За победу при Синопе Николай I удостоил вице-адмирала Нахимова ордена святого Георгия 2-й степени, написав в именном рескрипте: «Истреблением турецкой эскадры вы украсили летопись русского флота новою победою, которая навсегда останется памятной в морской истории». Оценивая Синопское сражение, вице-адмирал Корнилов писал: «Битва славная, выше Чесмы и Наварина… Ура, Нахимов! Лазарев радуется своему ученику!»

Убедившись, что Турция не в состоянии вести успешную борьбу против России, Англия и Франция ввели свой флот в Черное море. Главнокомандующий А.С.Меншиков не решился воспрепятствовать этому, и дальнейший ход событий привел к эпопее Севастопольской обороны 1854 — 1855 гг. В сентябре 1854 г. Нахимову пришлось согласиться с решением совета флагманов и командиров о затоплении черноморской эскадры в Севастопольской бухте, с тем чтобы затруднить в нее вход англо-франко-турецкого флота. Перейдя с моря на сушу, Нахимов добровольно вошел в подчинение к Корнилову, возглавившему оборону Севастополя. Старшинство в возрасте и превосходство в боевых заслугах не помешали Нахимову, признававшему ум и характер Корнилова, сохранить с ним добрые отношения, основанные на обоюдном горячем желании отстоять южную твердыню России.

Весной 1855 г. были героически отбиты второй и третий штурмы Севастополя. В марте Николай I пожаловал Нахимова за боевые отличия чином адмирала. В мае доблестного флотоводца наградили пожизненной арендой, но Павел Степанович досадовал: «На что мне она? Лучше бы мне бомб прислали».

С 6 июня противник в четвертый раз начал активные штурмовые действия путем массированных бомбардировок и атак. 28 июня, накануне дня святых Петра и Павла, Нахимов в очередной раз выехал на передовые бастионы, чтобы поддержать и воодушевить защитников города. На Малаховом кургане он посетил бастион, где погиб Корнилов, невзирая на предупреждения о сильном ружейном огне, решил подняться на банкет бруствера, и тут прицельная вражеская пуля поразила его в висок. Не приходя в сознание, Павел Степанович через два дня скончался.

Адмирал Нахимов был похоронен в Севастополе в соборе святого Владимира, рядом с могилами Лазарева, Корнилова и Истомина. При большом стечении народа его гроб несли адмиралы и генералы, по семнадцати в ряд стоял почетный караул от армейских батальонов и всех экипажей Черноморского флота, звучали дробь барабанов и торжественный молебен, прогремел пушечный салют. В гробу Павла Степановича осеняли два адмиральских флага и третий, бесценный — изодранный ядрами кормовой флаг линейного корабля «Императрица Мария», флагмана Синопской победы.

Николай Иванович Пирогов

Знаменитый врач, хирург, участник обороны Севастополя 1855 года. Вклад Н. И. Пирогова в медицину и науку неоценим. Он создал образцовые по точности анатомические атласы. Н.И. Пирогов первый выступил с идеей пластических операций, выдвинул идею костной пластики, применил наркоз в военно-полевой хирургии, впервые наложил гипсовую повязку в полевых условиях, высказал предположение о существовании болезнетворных микро-организмов, вызывающих нагноения ран. Уже в то время Н. И. Пирогов призывал отказаться от ранних ампутаций при огнестрельных ранениях конечностей с повреждениями костей. Сконструированная им маска для эфирного наркоза используется в медицине до сих пор. Пирогов был одним из создателей службы сестер милосердия. Все его открытия и достижения спасли жизни тысячам людей. Он никому не отказывал в помощи и посвятил всю свою жизнь безграничному служению людям.

Даша Александрова (Севастопольская)

Ей было шестнадцать с половиной, когда началась Крымская война. Она рано лишилась матери, а отец ее, моряк, защищал Севастополь. Даша ежедневно бегала в порт, пытаясь узнать что-то об отце. В том хаосе, который царил вокруг, это оказалось невозможным. Отчаявшись, Даша решила, что должна попробовать хоть чем-то помочь сражающимся - а вместе со всеми и своему отцу. Она обменяла свою корову — единственное, что у нее было ценного — на дряхлую лошадку и повозку, добыла уксуса и старых тряпок и в числе других женщин пристроилась в обоз. Другие женщины готовили и стирали для солдат. А Даша свою повозку превратила в перевязочный пункт.

Когда положение войска ухудшилось, многие женщины покинули обоз и Севастополь, ушли на север, в безопасные районы. Даша осталась. Она нашла старый заброшенный дом, вычистила его и превратила в госпиталь. Потом выпрягла свою лошадь из повозки, и целыми днями ходила с ней на передовую и обратно, вывозя по два раненых за каждую «прогулку».

В ноябре 1953 года, в сражении при Синопе, матрос Лаврентий Михайлов, ее отец, погиб. Даша об этом узнала много позже…

Слух о девушке, которая вывозит раненых с поля боя и оказывает им медицинскую помощь, разнесся по всему воюющему Крыму. И вскоре у Даши появились сподвижницы. Правда, эти девушки не рисковали ходить на передовую, как Даша, но полностью взяли на себя перевязку и уход за ранеными.

А потом Дашу нашел Пирогов, смутивший девушку изъявлениями своего искреннего восторга и преклонения перед ее подвигом.

Даша Михайлова и ее помощницы присоединились к «крестовоздвиженкам». Учились профессиональной обработке ран.

В Крым «для поднятия духа русского воинства» приехали младшие сыновья императора, Николай и Михаил. Они же и написали отцу о том, что в сражающемся Севастополе «ухаживает за ранеными и больными, оказывает примерное старание девица по имени Дарья». Николай I приказал ей пожаловать золотую медаль на Владимирской ленте с надписью «За усердие» и 500 рублей серебром. По статусу золотой медалью «За усердие» награждались те, кто уже имел три медали - серебряные. Так что можно считать, что Император очень высоко оценил подвиг Даши.

Точная дата смерти и место упокоения праха Дарьи Лаврентьевны Михайловой исследователями до сих пор не обнаружены.

Причины поражения России

• Экономическая отсталость России;
• Политическая изоляция России;
• Отсутствие парового флота у России;
• Плохое снабжение армии;
• Отсутствие железных дорог.

За три года убитыми, ранеными и плен­ными Россия потеряла 500 тыс. че­ловек. Большой урон понесли и союзники: около 250 тыс. убитых, ра­неных и умерших от болезней. В результате войны Россия уступила свои позиции на Ближ­нем Востоке Франции и Англии. Ее престиж на международной арене был сильно подорван . 13 марта 1856 г. в Париже был подписан мирный договор, по условиям которого Черное море объявлялось нейтральным , русский флот сводился до минимума и крепостные сооружения уничтожались . Аналогичные требования были выставлены и Турции. Кроме этого, Россия лишалась устья Дуная и южной части Бессарабии , должна была вернуть крепость Карс, а также лишилась права покровительствовать Сербии, Молдавии и Валахии.

Похожие статьи